ЧУДО УМНОЖЕНИЯ ВЕЛИКОМУЧЕНИКОВ. - Теперь настало время рассказать о чудесном умножении числа великомучеников. Отправившись поутру на вокзал узнать расписание поездов, обнаружили там Скальд, Алкис и еще несколько добродетельных и приверженных истине господ нового члена тусовки толкинутой. Прибыл этот новый великомученик не вместе с коллективом, а самостоятельно. Точно следуя инструкции, полученной от Вероники, изучил этот самостоятельный великомученик указанную в листовке дислокацию (а сказано там было, что размещаемся мы вовсе не в общежитии, а в палатках на берегу озера) и стал искать озеро. И нашел он не одно, а два, ибо сказано: обрящет ищущий.
Однако на берегах озер этих не было никого из тусовки нашей, согласно с тем, что сказано в Писании: "земля же была безвидна и ПУСТА, и Дух Божий носился над водою".
Но не стал унывать тусовщик этот, исполненный веры и прочих добродетелей, переночевал, где Бог послал, а наутро уныло потащился на вокзал, чтобы в обломанном состоянии отбыть в Санкт-Петербург. Но не бросает Господь тех, кто явил истинную добродетель, и послал навстречу великомученику этому иных великомучеников, дабы встретились они случайно на вокзале, и увидели друг друга, и велика была их взаимная радость. Облом сменился ликованием, и потащили обретенного двадцать первого друга в общежитие и накормили консервами и согрели светом любви своей.
Так явлено было еще одно чудо в добавление ко всем прочим чудесам, в Тихвиене просиявшим.
Итак настал день бесславья нашего, когда мы, ежеминутно спотыкаясь о каких-то корреспондентов, которые были утомительны тем, что сами не ведали, чего им от нас надобно, добрались-таки до дворца культуры и с размаху влетели в стальные клещи рук дамы-терминатора.
Празднество разворачивалось на ступенях, огороженных заранее веревочкой; по углам же ристалища этого фиглярского были расставлены, подобно башням сторожевым на стенах замка, несколько фигур местного ОМОНа. Зрители тихвиенские собрались, как и положено толпе, внизу, под ступеньками, где теснились и колыхались во множестве, ибо погода стояла хорошая.
Перед толпою же, принимая различные причудливые позы для более изысканного ракурса, кочевряжился оператор тихвиенского телевидения. Над оператором же высилась суровая писательница Семенова с видеокамерой, являя сходство с непоколебимой скалою (ею подобное положение обыкновенно комментируется впоследствии как "я тряслась от хохота").
