Солнце шпарило. На мелководье сновали мальки.
На особом рыболовном месте я ловил на трехметровую удочку с валуна. Черви и приманка были припасены заранее. Дед забросил донки, повесил сторожки-колокольчики и решил побросать спиннинг. Уже на третьем броске он зацепил здоровенного окуня. Потом и колокольчики зазвенели. Я больше следил за действиями деда, чем за поплавком на собственной удочке. Все равно не клевало. Я этому не удивлялся.
Рыбалкой я интересовался – это да, из меня выходил отличный теоретик, но практик – никудышный. Если брал в руки спиннинг, то через минуту выходила пышная «борода». Если забрасывал донку – забывал прижать бухточку – и вся снасть улетала! Крючки, привязанные мной, тут же обрывались, и выбранная леса рвалась. За все предыдущие рыбалки я поймал в общей сложности четырех окуней, семерых ершей, двенадцать плотвичек и одну уклейку. И упустил крупного леща, который попался на донку, но я в процессе вываживания, отступая, споткнулся и угодил задницей в костер…
И вот хлопал я ушами, хлопал… А дед вдруг как зашипит:
– Клюет же у тебя! Да как клюет!
С моим поплавком и правда происходили чудеса: то уходил под воду, то нарезал круги, а то вообще ложился плашмя на воду.
Ладошки у меня вспотели. Я перехватил пробковую рукоять удилища.
– Подсекай! – шипел дед.
И я подсек.
Удилище согнулось пополам, но выдержало этого монстра. И леса не подвела.
Рыба была реально страшная. Блестящее тело по форме напоминало торпеду, она билась в воздухе, топырила жабры и плавники, казавшиеся мне невероятно огромными. И морда у рыбы тоже была страшная. Хищная. Словно у акулы из фильма «Челюсти».
И я струсил. В теории подобное чудище не могло клюнуть на червя. Я был не готов.
– Что же ты! Тащи его сюда!
Я замотал головой и в отчаянии стал трясти удочкой, пытаясь сбросить монстра.
Монстр не сбрасывался, он качнулся в мою сторону. Я взвизгнул и отмахнулся.
Монстр наконец оторвался и, описав дугу в воздухе, плюхнулся в воду.
На крючке остался покоцанный кроха язек. Это он клюнул на червяка, только я не обратил внимания, зато монстр – обратил! Это была своеобразная рыбная матрешка.
Я судорожно вздохнул. Руки дрожали.
А после возник этот звук. Он нарастал и нарастал. Я повернул голову.
Источником звука был дед. Он сидел на песке и хохотал во все горло, слезы текли по его щекам, он тыкал куда-то пальцем, чуть успокаивался и снова принимался смеяться.
– Ну, ты… ха-ха-ха… отмочил номер… ха-ха… ой, ты рыбак! не могу! сбросил щуренка! не могу!..
