– Юра, дружок, возьми, пожалуйста, трубку. То, что буду говорить тебе, не предназначено для прекрасных женских ушек. Разговор касается только нас двоих…
– Кто ты?!!
– Я-то? Имею честь представиться – Малах Га – Мавет.
– Сейчас телефон отключу. – Почему – то сказал я.
– И, что? Это облегчит твое существование? Отключай! Я позвонил только потому, что это было нужно тебе. Если ты думаешь, что общение с тобой приносит удовольствие. Скажу – это не так. Все – таки выключи громкую связь. Поговорим наедине.
Я поднял трубку. Голос, заполнявший пространство, сосредоточился рядом с моим ухом.
– Мне ничего не говорит твое имя. Кто ты?
– Ты что – журналист? Так и быть я отвечу на этот вопрос. Но это будет единственный ответ на единственный вопрос. У меня много имен и Малах Га – Мавет, одно из них. Не будем засорять эфир перечислением всех остальных. Это имя как нельзя лучше отвечает тому, чем я сейчас занимаюсь. Оно отражает только часть моей сущности. Ты не напрягайся. Всего даже мне не дано постичь. А теперь все вопросы кончились. Слушай! Все твои логические выкладки почти правильны, вот только выводы… Они далеки от действительности. Но позвонил я по другому поводу. Все что сделано с городом, сделано мной. Но тебе вреда не причиню, ты не в моей власти. Вот, собственно, и все. Скоро мы встретимся с тобой и будем иметь долгий, долгий разговор. Пока. Пока, прощай!
В трубке наступила полная тишина. Телефон опять был мертв.
– Что он тебе сказал? Кто это?! Ну что ты молчишь, аки пень! Что случилось?!
Что бы привести меня в чувство, ей пришлось в конце концов залепить пощечину. Шок прошел. В изнеможении опустился на пол. Она села рядом.
– Юра, ты можешь говорить? Что случилось?
– Он словно заколдовал меня. Как – будто парализовал.
– Кто это, что он сказал?
– Да ничего толком. Единственное, важное, что понял, все это он сделал с городом. Еще сказал, что мне вреда не причинит, и скоро мы с ним встретимся.
– Что же будет?
– Не знаю, но встречаться с ним мне не хочется, абсолютно. Наташа, если он не врет, и все это действительно его рук дело, нам ничего не светит. Он Бог, тот самый. Он играет с нами. Все бессмысленно, все эти наши потуги.… Это разбивается об него, о его существование! От нас больше ничего не зависит. Убежать от Бога!..
У меня началась истерика. Заливался хохотом, захлебывался им. Завалился на спину и, корчась в спазмах безумного хрипа, катался по полу.
– Прекрати! Слышишь, Юра, Юрочка!!! Успокойся. Я прошу тебя, прекрати!
