На полпути к долине Халхи, в которой кочевали родичи Араган-хана и Сенгэ-батура, ашшаритов встретило посольство — от обоих сыновей Эсен-хана. Араган, сын Эсена, приехал сам. Он, двое его взрослых сыновей — старшему уже исполнилось семнадцать, — а еще четверо сыновей Сенгэ-хана, и хорчины обоих степных вождей. Все они приехали с поясами на шее, преклонили колени у копыт коня повелителя верующих и "вытянули шеи". Халиф даровал им жизнь, милостиво разрешил подняться и говорил с ними.
…Против ожидания, приехавшие с Араган-ханом джунгары оказались не такими уж дикарями. Чисто выбритые, в чистых халатах и кафтанах хорошего стеганого шелка и бархата. Лбы они тоже брили, и из-под круглых желтых кожаных шапок с золотыми шариками на остром кончике спускалась к переносице лишь одна ровно остриженная прядь. Араган, крепкий мужчина явно за сорок, сел на кошму против Аммара с уверенностью и достоинством природного повелителя. Поглаживая длинные черные усы, он переводил взгляд умных серьезных глаз с халифа на Тарика.
Нерегиль пребывал в состоянии умеренной ярости и потому сидел на подушке за правым плечом Аммара молча, не принимая никакого участия в обмене приветствиями и разговоре. Тарика с трудом, но удалось убедить, что джунгары — люди, а не какие-то ирчи, с которыми он воевал у себя на западе. Но упрямый нерегиль все равно считал, что джунгарское посольство следовало отправить восвояси несолоно хлебавши, пройти оставшиеся до Халхи четыре дневных перехода и поступить с кочевьями братьев так же, как ашшариты поступали с джунгарскими кочевьями до того. То есть упразднить. Нерегиль считал, что принуждение джунгар к миру — такими мудреными словами он называл этот поход — нужно довести до конца.
Тем временем, Аммар изложил условия ашшаритов: джунгары должны дать заложников — одного взрослого и троих несовершеннолетних сыновей, а также трех несовершеннолетних дочерей обоих ханов и всех знатных людей их племени. Детей следовало воспитать при дворце халифа — в истинной вере, среди достойных наставников. Допустить в кочевья дервишей-проповедников — дабы до людей степи дошло слово Всевышнего. Не преследовать и не чинить неудобств и препятствий обратившимся в веру Аш-Шарийа. Беспрепятственно пропускать все караваны, идущие из хань и Ханатты — и обеспечивать им охрану и сопровождение. Карать смертью или выдавать ашшаритам осмелившегося напасть на купцов или путешественников. Карать смертью или выдавать ашшаритам всякого военачальника или предводителя, осмелившегося переступить границы халифата. Платить дань и раз в два года являться в Мадинат-аль-Заура для подтверждения вассальной присяги — со всей семьей, до последнего грудного младенца и младшей наложницы. Халиф правоверных оставлял за собой право удержать при себе любого члена семьи хана — не считая тех, кого уже доставили к его двору как заложников.
