Наверное, как и во всякой битве, у ванинцев были свои промахи и ошибки. Но ни одну из них высокая комиссия не признала роковой, однозначно погубившей корабль. Даже ту, что мой коллега по перу вменил в вину командиру, и обвинение это пошло гулять по стране двадцатидвухмиллионным тиражом: «Дальше — больше. Подан воздух высокого давления (ВВД) на продувание кормовой группы цистерн главного балласта, нагружены вопреки руководству дополнительные трубопроводы в горящем отсеке — и происходит их разрыв: раскаленные стенки не выдержали давления, ВВД пошел в пылающий отсек, что создало здесь эффект доменной печи». Тут одна маленькая деталь. Прежде, чем «разорвались раскаленные стенки трубопроводов», из них выплавились пластмассовые прокладки, которые-то и выпустили ВВД в отсек. Раньше эти прокладки делались из красной меди (куда более тугоплавкой, чем пластик). Цветной металл в благородных целях экономии народных денег заменили на полиамид, исключив из расчета ситуацию пожара. До отчаяния знакомая «экономия на спичках»!
И такие «мелочи» открываются едва ли не в каждом обвинении, выдвинутом уцелевшим подводникам.
Вот почему с таким трудом движется расследование причин катастрофы. В один тугой клубок сплелись интересы, амбиции, обиды. И ведомственные, и групповые, и личностные. Каждая версия парируется контрверсией, на каждый довод свое возражение… Увы, в этой затянувшейся игре подводники второго экипажа, их имена и судьбы, стали вроде карт — либо битых, либо козырных.
Позиции сторон обозначились весьма полярно. Минсудпром: корабль был хорош, а экипаж плохо подготовлен. ВМФ: корабль с изъяном, экипаж обучен в достаточной мере.
Истина посередине? Не тот случай. По моему разумению, ее надо искать ближе к воротам Минсудпрома.
Второй экипаж наказал себя за свои ошибки (если они были) сам. И видимо, будет еще расплачиваться за них отдаленными последствиями переохлаждения. Но за ошибки проектантов будут расплачиваться другие экипажи и, похоже, еще не раз. Даже самые неистовые хулители пострадавшего экипажа, рассуждая о первопричинах катастрофы, вынуждены забивать гол в свои ворота: «Обеспечение этой АПЛ („Комсомольца“. — Прим. авт.) от аварий осталось на уровне начала прошлых лет, Ничего нового по ее защите от электрической искры нет. Любая вспышка — и все тот же кромешный ад. Нет, что касается защиты от аварий, то тут уж советский конструктор не ушел далеко». И когда тот же критик упрекает командира в том, что он-де не сразу оценил всю опасность пожара, мне хочется немедленно напомнить ему его же только что приведенные слова и спросить: «А скажите-ка, уважаемый, положа руку на сердце, а сколько их было, этих „замыканий“, „пробоев“, „возгораний“, „вспышек“, „пожарчиков“ в отсеках, на вашем счету, а если не на вашем, то на горьком опыте ваших сотоварищей?»
