***
Сандра в Танхале уже освоилась. Город оказался в самый раз для нее: большой, интересный, и заблудиться не страшно — она каждый раз плутала-плутала, а потом все равно выбиралась на знакомые улицы. Она исследовала эту огромную таинственную страну домов, фонарей, машин, дворцов, каменных мостов, пляшущих на ветру бумажек и всяких-разных магазинов, словно любопытный и сообразительный зверек, который готов сунуть нос в любую щель, но ни к кому в руки не пойдет.
Сейчас — домой, а то мама беспокоится и не знает, что Сандра несет ей почти половинку шоколадки. «Домой» — это вообще-то одно название, но мама с папой всегда так говорят, как будто они по-прежнему живут на Ваготе в собственной избушке с тремя комнатами, кухней и теплой уборной — папиной гордостью: он сам ее сбоку пристроил, на исходе минувшей осени, когда на маме женился.
Сандра — ровесница зимы, других времен года она еще не видела. Ее полное имя, Александра, похоже на сверкающий блестками снег или на алмазные украшения, какие она видела в том магазине, зато второе, короткое, — как лето на картинке: солнечное, яркое, красно-золотое. Хорошо, что ее зовут Сандрой.
Их избушка стоит теперь заколоченная, и весной туда поналезут всякие личинки, а ближе к лету на чердаке поселятся медузники — летучие кровососы, выгоняй их потом… Ничего, она выгонит, нечего им жить в ее доме! Но это будет нескоро, когда они с мамой и папой туда вернутся.
На Ваготе людей почти не осталось, кроме самых упрямых. После того как кесу разворотили ворованной взрывчаткой береговую стену, вырезали гарнизон и разграбили продуктовые склады, немногочисленное население островка, собрав самые ценные пожитки, пристроилось в хвост проходившему мимо каравану и подалось на Кордею — там хотя бы есть шансы выжить. Километровая вереница потрепанных драндулетов с залитыми доверху баками тащилась за автоколонной Трансматериковой компании по пробитой таран-машиной просеке, мимо громадных елажников с корявыми стволами в несколько обхватов и хмурыми кронами. Сандре еще подумалось: это, наверное, будущие тучи, когда они станут совсем большими — оторвутся и уплывут по небу. Она поняла, что это не так, насобирав во время стоянки шишек и веточек с длинной серой хвоей. Путешествовать ей понравилось, и она не могла взять в толк, почему все взрослые такие невеселые, молчаливые, раздражительные и у мамы глаза на мокром месте.
Сейчас они за компанию с целой толпой беженцев с таких же, как Вагота, разоренных окраин Кордейского архипелага жили в ночлежке на задворках Сытного рынка. По вечерам можно насобирать под опустевшими прилавками капустных листьев или найти мерзлую луковицу. Овощи стоят дорого, потому что тепличные или со складов, а когда что-нибудь такое попадется, мама варит королевский суп на мясном бульоне.
