В прежней комнате не было темно, но Тим в который раз на минуту ослеп от света в зале. Прыжки, шум, шарики, аплодисменты — это все было не для тех, кто ехал на вагончиках по кругу. Дети ждали, что будет дальше. Никто из них не знал сценария.
Когда поезд, сделав круг, остановился и все слезли в центре, зал без всяких комментариев превратился наполовину в зеленую поляну, наполовину в рощу с диковинными, но почти как живыми деревьями. Публика порадовалась, попрыгала и расселась на травке.
Кое-кто из ребят тоже хотел нагнуться, проверить, настоящая ли трава, но девушки-сопровождающие, переодетые девочками, надув губки, их удержали.
Птички, солнышко — все как настоящее. Ведущий пошутил по поводу интерьера и объявил о начале конкурса. Из рощи вышли люди, одетые зверями. Каждый взял своего ребенка и увел в рощу. Вместо них другие взрослые, тоже одетые зверями, принесли мониторы — по числу детей — и развесили их на ветках, чтобы всем было видно.
Тима вела девушка-обезьянка. Она молчала, только все время подпрыгивала, отчего ее проволочный хвост мотался из стороны в сторону и попадал по Тиму.
Она подвела его к пальме. Под пальмой сидел павиан и ел банан. Это не был переодетый человек.
Девушка-обезьянка усадила Тима возле павиана, а сама влезла на пальму. Тим и павиан вместе проследили за тем, как она скрылась в листьях — наверное, там был особый люк. Затем павиан снова принялся за свой банан, а Тим стал ждать, что будет дальше.
Обезьяна доела банан, взяла другой и протянула его Тиму.
— Хочешь?
Тим совсем не удивился. Он взял желтый в крапинку полумесяц из волосатой лапы.
— Спасибо.
Павиан смотрел, как мальчик ест, и ворошил корки в траве.
— Тебя зовут Тим?
Тим угукнул и проглотил кусок.
— А тебя?
Павиан усмехнулся.
— Никак. Неважно… — Он махнул лапой и обнял коленки.
Тим перестал есть и посмотрел на собеседника. Синие, умные, очень умные глаза… Павиан был такой вещью. Ребята называли их мурзилками. Они были в больших универмагах и в парках во время праздников, на елках, на фестивалях. Их делали в виде зверей или мультяшек. Они были снабжены сложными программами, стоили дорого. Мурзилки были смышлеными — знали, кто они и для чего. Не знали только одного, сколько времени отвели им люди на функционирование, на жизнь то есть…
— Ну что, поговорим? — спросил павиан и посмотрел на Тима как-то не так, как раньше.
— Я привык.
Кругом было тихо. А этот павиан не был ни детским психологом, ни компьютерной игрой, ни человеком, ни роботом. Даже камера спрятались где-то за пальмой, и Тиму было всё равно, есть она или нет.
