Весть о том, что Рамоло Марчеллини пригласил в гости коршунцев, облетела рабочий поселок с быстротой молнии. Друг другу передавали слова итальянца, сказанные при отлете:
«Благодарю вас за широкое русское гостеприимство. Я думаю, что сумею отплатить вам тем же. По приезде оформлю и пришлю мое приглашение в Италию вам, синьор директор, с супругой и четверым вашим ученикам, которые, как я узнал, так много сделали для меня». И переводчик следом за ним назвал Каменеву, Иванову, Лебедева и Макарова.
Славка был дома, когда к нему ветром влетела раскрасневшаяся Саша.
– Ты слышал, Славка? – закричала она еще в дверях. – Нас пригласили в Италию! И тебя тоже! Тебя, меня, Ваню, Веру и Федора Алексеевича с Царевной Несмеяной!
Семья Макаровых в этот час была в сборе. Отец после вчерашней попойки валялся на кровати в расстегнутой косоворотке, без пояса, в грязных сапогах. Мать, то и дело позевывая, убирала в угол батарею бутылок. Славка без дела слонялся по дому.
– Врешь! – тихо и недоверчиво сказал он. Но в то же мгновение радость померкла, сменилась тревогой.
«Не возьмет. Он не возьмет меня, – пронеслось в мыслях. – Такое он придумает наказание».
Славка, не сказав никому ни слова, выбежал на улицу, оттолкнув плечом Сашу.
Федора Алексеевича он встретил по дороге в школу. Тот шел быстро, не оборачиваясь, а Славка бежал за ним и, задыхаясь, твердил одни и те же слова. Это была по крайней мере десятая клятва исправиться и стать настоящим человеком. Как всегда, Славка искренне верил в то, что так именно и будет. Он бежал за Федором Алексеевичем, не обращая внимания на встречных, провожающих любопытными взглядами его и директора.
– Федор Алексеевич! Поверьте последний раз! – умолял Славка.
Наконец Федор Алексеевич ответил:
– Нет, не верю!
Голос его никогда не звучал так твердо и жестко. Славка, теряя последнюю надежду, забежал вперед и умоляющим взглядом заглянул в глаза Федора Алексеевича. В них были только холод и решимость.
И тогда, вытирая рукавом гимнастерки навернувшиеся на глаза слезы, Славка пошел прочь.
Через несколько минут можно было видеть, как он поравнялся с зеленым забором, за которым виднелся добротный деревянный дом с высоким просторным крыльцом. Все так же медленно, но решительно Славка поднялся на крыльцо, постоял, посмотрел на вывеску с надписью «Поселковый Совет», будто видел ее в первый раз, и вошел в дом.
В узком полутемном коридоре, пропахшем махоркой, он столкнулся с участковым милиционером.
