Варя стояла красная, сердитая.
– Я спрашиваю, что ты сделала с платьем? – строго, повышая голос, повторила Екатерина Петровна.
– Ползла, мамочка, ребят-то надо было выручить, тут уж не до платья…
Дина взглянула на порванную юбку. Ей стало жаль новенького платья, но главное – стыдно было перед матерью. Это платье утром подарила ей Екатерина Петровна. Ночь она сидела за машинкой, желая непременно окончить подарок к сроку.
Екатерина Петровна сердито отвернулась и отошла к столу.
– Ничего, Дина, – сказала Саша, – ты его сейчас сними, а потом я помогу тебе розовой ниткой зашить, и ничего не будет видно.
– Правда? – обрадовалась Дина и побежала переодеваться.
Витя Беленький взял палочку-застукалочку и обратился к Варе:
– Ну-с, снова придется вам топать за палочкой.
– Не пойду. Надоело так играть.
– Ага! Как второй раз голить – так надоело. Нет, гражданка, это не по правилам. – Витя решительно направился за ворота.
– Пойдемте на реку, – спускаясь с крыльца, предложила Дина.
– На реку! – поддержали все и побежали к плетню огорода.
Когда они лезли через плетень, Дина выронила из кармана Костин подарок. Сверток упал на резные листья крапивы. Его подняла и спрятала в рукав Саша Семенцова. Она догнала Дину и, поглядывая на нее, хотела спросить, что у нее пропало, и, подразнив, возвратить потерянное. Но любопытство взяло верх. Девочка забежала в мелкий березник, присела и, осторожно распутав нитку, развернула бумагу.
В тонко очерченной рамке, перевитой незабудками и ромашкой, печатными буквами были написаны стихи. Вверху красивым шрифтом выведено:
«В день четырнадцатилетия Дине Затеевой от Кости Зарахович на память».
Саша с увлечением стала читать Костины стихи.
Особенно ей понравилось одно четверостишие, и она несколько раз перечитала его:
Караван наших дней быстрокрылый
Улетает и тает, как дым…
Знаю, в сердце, что есть и было —
Навсегда оставляет следы.
– Вот здорово, – прошептала она, свернула бумагу трубочкой, завязала ниткой и с сожалением подумала, что теперь каникулы. Будь сейчас учебное время, Саша непременно рассказала бы всему классу о том, что Костя сочиняет Динке стихи, и уж разыграли бы они и поэта и именинницу.
Саша догнала ребят, подала Дине сверток и сказала насмешливо:
– Маша-растеряша!
Дина вспыхнула, взглянула на Сашу, и по тому, как та сразу же посмотрела на Костю, ей показалось, что она читала стихи. Костя все это видел. Он нахмурился и вскоре, улучив удобный момент, схватил Сашу за длинные косы и со злостью в голосе крикнул:
