— Извините, доктор Фримен, — ровно произнес он, — по-моему, мы уже встречались и раньше. Я не узнал вас. Случается, манеры, как и память, подводят меня.
И отступив от машины, Карл Шредер приподнял шляпу жестом прощания. Я не могла придумать, что бы такое сказать еще, и просто пустила мотор.
Отъезжая, я видела его в заднее зеркальце: он так и стоял на дороге, провожая меня глазами. Я не была уверена, что раскусила его, но его необузданная вспышка гнева из-за моего очевидного шпионства явно доказывала: он очень даже понимает — на нем по-прежнему лежит подозрение. Столь же очевидно у меня вырабатывается злополучная стойкая привычка выставлять себя круглой идиоткой при встрече со Шредером.
Когда я подходила к отелю, оттуда вышел молодой парень. Я так и не поняла, что в нем такого, но люди всегда оборачивались взглянуть на него еще раз. Лет едва за тридцать, симпатичный, хотя, в общем, ничего выдающегося: темноволосый, среднего роста, плотного сложения, но мускулистый, не толстый. Конечно, одет красиво, но внимание привлекало что-то иное. Нечто в его походке, по-моему. Шел он — точно был хозяин мира, хотя и без намека на самодовольство; вид человека, который вполне уверен в себе, никогда об этом даже не задумываясь.
Я тоже безотчетно обернулась и проследила взглядом, как он спускается по крыльцу и — зацепилась за шип вьющейся вокруг опоры розы.
То ли он уловил краем глаза мое движение, то ли я вскрикнула от досады — не знаю, но он тоже обернулся, увидел, как я кручусь, стараясь отцепить рукав, и мигом вернулся мне на помощь.
— Стой смирно, отцеплю сейчас! Спокойно! Не то поцарапаешься, — весело воскликнул он, ловко высвобождая меня. — Ну вот. Эти вьющиеся розы так и норовят зацепить человека, но зато отбивают охоту у местных ребят подпирать столбы, портя пейзаж.
Он улыбнулся мне, в глазах у него плясали чертики.
— Привет! Меня зовут Дик Бейнс. А ты в Виллоубанке живешь?
— Со вчерашнего дня — да. Здравствуй. Я — Жаклин Фримен.
— Фримен, — задумчиво повторил он. — Имя где-то слышал, но где…
— Можешь и сейчас забыть, приятель. Просто вызови скорую, если отравишься несвежей едой.
— Новый доктор! — расхохотался он. — Не волнуйся, я до того здоровый, что даже противно!
— Пожалуйста, болей, чем вздумается, но только в мои рабочие часы. Извини, слышу, мой телефон звонит.
— Жаль. Как раз собирался пригласить тебя на рюмочку. Да ладно, может, успею вернуться, перед обедом угощу, — крикнул он мне вслед, когда я рванулась к своему нетерпеливому телефону.
