Реформа Голицына — это еще и рост самоуважения огромной массы людей, по существу — всего народа. Это другая общественная психология, другой общественный климат.
Короче говоря — Московия в XVII веке была совершенно обычным государством «догоняющей модернизации», и проводила ее очень успешно. Завершение модернизации, становление в стране обычного европейского общества светило в самые обозримые сроки. Причем не внешней европеизации дворянства, при сохранении рабства всех остальных, а последовательной модернизации всего народа. То есть служилые, конечно, окончательно становятся обычной европейской армией, зауряднейшим европейским чиновничеством. Министерства вполне могут и дальше называться Приказами, а некоторые роды войск стрельцами: это ведь ничего не меняет.
Точно так же и страна остается, скорее всего, разделена на уделы или, скажем, появляются еще и воеводства (как в современной Польше). Но управление уделами и воеводствами все больше передается на места, идет нор-мальнейшая децентрализация управления.
Так же и с названием страны. Вряд ли Софья захотела бы назвать страну «империей». Московия, Татария, Тартария… Да, это уже отжило свое. Тем более присоединение Малороссии, претензии на Галицию заставляли говорить о стране, управляемой Романовыми, как обо всей России… Ну, и назвали бы страну Россией, без амбиций стать новым Римом и не пугая соседей.
Скорее всего, европеизация служилого сословия произошла бы даже быстрее, чем в нашей реальности, при Петре и после Петра. Очень может быть, сохранился бы навсегда или по крайней мере надолго сохранился бы обычай раздельного участия мужчин и женщин на пирах, хождения в гости не парами, а супругов по отдельности, мужчин к мужчинам, женщин — к женщинам. Ну и что?
В современной Индии даже если приезжают и собираются семейные пары, все равно мужчины и женщины образуют разные, почти не смешивающиеся группы. Это почему-то не мешает индусским физикам получать Нобелевские премии, а индусским предпринимателям заваливать мир тканями, посудой и металлическими изделиями.
Точно так же и в России вполне могли сохраняться свои, местные обычаи. Никому ведь и ничему не мешали все милые народные обычаи, сметенные волной поверхностной, чисто внешней европеизации. Россия вполне могла модернизироваться, сохраняя их в полноте или почти в полноте.
Очень может быть, семейные кланы перестали бы решать судьбу своих молодых членов даже раньше, не в конце, а в середине XVIII века, — при полном сохранении всех народных обычаев и традиций.
