И вдруг расщедрилась скупая северная природа, словно бы сжалившись над тщетными усилиями молодого председателя. В устьях тундровых рек оказалось столько рыбы, что ее буквально можно было черпать ведрами. Председатель «мобилизовал» всех колхозников от мала до велика и наловил столько рыбы, что в первые зимние месяцы все здешние самолеты только и возили «мухинский улов». На вырученные деньги колхоз поставил небольшой жиротопный цех, оборудовал ледник в вечной мерзлоте, приобрел два вездехода и трактор, занялся звероводством — благо появился избыток кормов.
Организаторские способности Саши Мухина получили безоговорочное признание не только в районе, но и в округе. Его послали в Высшую партийную школу, а оттуда он вернулся с рекомендацией на пост первого секретаря райкома партии…
— Амын еттык! — воскликнул Александр Венедиктович, выходя из-за стола и дружески обнимая Машу. — Наконец-то почтила меня своим посещением! А то ведь я даже рассердился. Что это такое? Приехала в район и признает только Советскую власть, а партийное руководство будто и не существует.
— Вас же не было на месте, — напомнила Маша.
— Телефон имелся в твоем распоряжении, — возразил Александр Венедиктович. — Или, может быть, там, в Лукрэне, Сергей Иванович поселил тебя в номере без телефона?
— Я создал Марии Ивановне все условия и для отдыха и для работы, — деловито пояснил председатель лукрэнского колхоза.
— Может быть, пойдем чай пить? — предложил Александр Венедиктович. — Как-то не хочется такую встречу проводить в служебном кабинете. Пойдемте или ко мне домой, или в ресторан, а?
— В рабочее-то время? — укоризненно заметил Николай Кэргына.
— Ну, если в рабочее время нельзя, давайте встретимся у меня вечером, — уступил Мухин.
— Так ведь мы не в гости, а по делу приехали, — сказал Сергей Иванович и искоса посмотрел на Николая Кэргыну.
— О деле давайте поговорим здесь, — согласился Мухин.
— Мария Ивановна, — начал председатель колхоза, — досконально ознакомилась с состоянием нашего звероводческого хозяйства…
— Бессовестный ты человек, Сергей Иванович! — перебил его Мухин. — Она к тебе отдыхать приехала, а ты сразу в работу запрягаешь. Как вы, Мария Ивановна, отважились ехать в Лукрэн? Неужто забыли, каков там предколхоза? Он же никого в покое не оставит. Видеть не может неработающего человека. Как-то мы с ним побывали в анадырском доме инвалидов. Выходим оттуда — Сергей Иванович грустный такой. Ну, думаю, расчувствовался, пожалел убогих людей. А он мне вдруг выпаливает: «Хорошо бы этот дом инвалидов к нам в колхоз перевести: народ тут еще годный к работе. На таких можно изготовление сувениров возложить».
