Глава 17. О том, как настала зима.
Дни шли за днями, и вот как-то октябрьской ночью, ближе к концу месяца, ведьма отправилась к Посыльной Ладье под покровом ночи, и Заряночка проследила за госпожой, как раньше. В тот раз ночь выдалась бурная да ветреная, но высоко в небе сияла полная, круглая луна, и почитай что все тучи разогнало; потому ночь стояла светлее светлого, и даже у залива под сенью дерев нетрудно было разглядеть, что происходит. И ведьма проделала и сказала все ровно так, как накануне.
В другой раз, когда близился к концу ноябрь, ведьма снова отправилась в свои озерные странствия; но в ту ночь от дома до берега лег глубокий снег, и подумалось Заряночке, что ходить за ведьмой не стоит. Девушка ведать не ведала, оставят ли ее ножки следы на снегу, будучи невидимы, или же нет. Когда спросила она о том Абундию, та рассмеялась и молвила:"Опять поступила ты мудро, дитя мое, ибо хотя не составило бы для меня труда вложить в твое кольцо силу, позволяющую тому, кто наденет его, не касаться земли, однако не было это сделано".
А надо сказать, что за это время Заряночка часто приходила к Древу Встречи, и призывала свою матушку (как она теперь называла хозяйку леса), и перенимала от нее все больше и больше мудрости. И хотя ведьма нередко злилась на пленницу, и бранилась нещадно, однако не особо придиралась к ней, как только необходимая работа бывала исполнена. Но вот однажды колдунья прямо запретила девушке ходить в лес, однако та все равно отправилась, и, встретившись с лесной матушкой, ничего ей о том не сказала, но веселилась и радовалась пуще обычного. После того Заряночка вернулась домой с пустыми руками, и гордо переступила порог комнаты: щеки ее разрумянились и глаза сияли, хотя не ожидала она ничего иного, кроме наказания, а, может быть, и нового превращения. И в самом деле, ведьма скорчилась в кресле, скрестив руки на груди и наклонив голову вперед, словно дикий зверь, изготовившийся к прыжку; однако едва взгляд ее упал на Заряночку, дрогнула она, и отступилась, и, снова замкнувшись в себе, пробормотала нечто неразборчивое; но Заряночке ни слова не сказала ни доброго, ни худого.
Но вот настала зима, и почти нечего было делать в хлеву, а в поле и на лугу и того меньше. В былые времена, и даже год назад, колдунья не давала невольнице покоя даже в морозы, но находила для нее работу среди снега и ледяных ветров, либо посылала на озеро, когда поверхность воды покрывалась льдом. Но теперь колдунья ничего не поручала девушке, кроме того, за что та бралась по собственной воле; и нимало на этом ведьма не теряла, ибо Заряночка охотно бросала вызов ветру и непогоде, и непроходимым снежным заносам, и преодолевала стихии по возможности, чтобы все дела по хозяйству исполнить на совесть.
