А может быть, у нее просто так называемая предбрачная лихорадка? С некоторыми невестами это случается. Ну да, конечно же. Надо бы еще раз перечитать письма мистера О'Тула. Они ее успокоят. Ведь там каждая строчка написана от души, сразу видно, что автор — чувствительный и заботливый человек и что он будет холить и лелеять ее до самой смерти. Лучшего мужа и пожелать трудно. Так что же ей еще надо?
«Любви», — призналась себе Эмили, и ее сердце екнуло. Она хотела бы любить своего жениха так же сильно, как он, судя по всему, уже любит ее…
— Вы не собираетесь упасть в обморок, Эмили?
— Я никогда не падаю в обморок. А почему вы спрашиваете?
— Вы ужасно побледнели.
— Должно быть, от разочарования, — нашлась она. — Вы ведь тоже, наверное, разочарованы — из-за меня застрянете в горах еще на пару дней. Разве не так?
— Не сказал бы. А почему вы так торопитесь попасть в Голден-Крест?
— Но я должна…
— Вы любили Рэндолфа?
Она удивилась вопросу:
— Почему вы про него вспомнили?
Трэвис пожал плечами.
— Вы его любили?
— Вероятно.
— «Вероятно»! Что за ответ! Вам нравилось, как он вас целовал?
— Ради Бога! Об этом спрашивать неприлично. Вы заметили, что собирается дождь?
— Да, — согласился Трэвис. — Так вы ответите на мой вопрос?
Эмили нарочито громко вздохнула, давая понять, как сильно он раздражает ее, и нехотя произнесла:
— Я даже не могу сказать, нравилось или нет. Нормально целовал. Вот и все.
Трэвис расхохотался.
— Что я сказала смешного?
Он промолчал. Но ответ девушки доставил ему удовольствие. Не могли ей нравиться поцелуи старины Рэндолфа, если она говорит, что они «нормальные».
— Где мы остановимся на ночь? — спросила Эмили, желая сменить опасную тему.
— У Генри Билингса. Его лачуга примерно в двух милях езды отсюда. Еда там скверная, но постели чистые и сухие. Если мы поторопимся, то успеем добраться до этой благодати, прежде чем начнется дождь. На что это вы так пялитесь, Эмили?
— На ваши глаза! — выпалила Эмили и покраснела, словно ее застали на месте преступления. — Они совершенно зеленые. Братья смеялись над вами в детстве?
— Из-за цвета моих глаз?
— Да н-нет… а потому что… — отвернувшись, пробормотала девушка.
До нее вдруг дошло, что она собирается сказать, и Эмили почувствовала, как лицо ее вспыхнуло от стыда. Боже, она чуть не спросила Трэвиса Клейборна, не подшучивали ли над ним братья из-за его красоты! Да ляпни она такое, и он весь остаток пути будет осыпать ее колкостями, а делать он это умеет.
