— И все? — разочарованно проговорил Адам. Мэри Роуз кивнула.
— У нее родилась девочка, — удовлетворенно сказала она. — Не понимаю, почему ты так расстроился из-за того, что…
Она осеклась, так как Коул положил ей руки на плечи, заставляя внимательнее всмотреться в лицо Адама.
Брат казался совершенно разъяренным.
— Неужели так плохо? — спросил Коул.
В ответ Адам протянул телеграмму. Коул прочел вслух:
— «Спасайся. Они знают, где ты. Они гонятся за тобой».
— О Боже! — вскрикнула Мзри Роуз. Коул присвистнул:
— Сукин…
— Но почему? Кто может желать зла такой замечательной девушке? — недоумевала Мэри Роуз.
— Кажется, ты говорил, будто у нее нет никаких проблем, — рассеянно произнес Коул.
— Женевьев сама так сказала, — пробормотал Адам.
— Она солгала.
— Ясное дело, солгала. — Мэри Роуз покачала головой. — Наверное, у нее есть для этого весьма веские причины, если она не захотела втягивать вас в свои дела.
— Мы уже втянуты, — заметил Коул, — ведь она получила эту телеграмму в нашем доме.
— За эту неделю мы стали с ней настоящими подругами. Я думала, она мне доверяет… И потом… Женевьев вела себя, словно ей совершенно нечего опасаться и ничто В мире не угрожает. Ты поедешь за ней, Адам?
— Да.
— Мама Роуз тоже захочет, когда все услышит.
Адам сурово посмотрел на сестру.
— Она ничего не услышит. Совершенно ни к чему волновать ее.
Мэри Роуз торопливо кивнула.
— Ты прав. Я ничего ей не скажу.
Адам двинулся к двери, но Мэри Роуз удержала его за руку.
— Почему ты такой сердитый?
— Чертовски не вовремя все бросать и гнаться за ней, тем более что совершенно неизвестно, в чем суть дела. Коул, тебе придется отложить поездку в Техас до следующей недели и остаться в Роуз-Хилле.
— Конечно, — заверил Коул брата.
— Если кто-то явится сюда искать Женевьев…
— Я знаю, что делать.
Через пятнадцать минут Адам выехал из Роуз-Хилла на поиски Женевьев Перри, которая, судя по всему, оказалась в опасной близости от настоящей беды.
Женевьев храбрилась изо всех сил. Она сидела у костра, подобрав под себя ноги и держа в одной руке ружье, а в другой — толстую палку. Ночь была черная, беззвездная, за кругом огня стояла непроглядная тьма. Женевьев никогда не боялась темноты, даже в детстве. Да и чего ей было бояться — она жила в центре города, в красивом, респектабельном доме с надежными замками на дверях, окруженная заботой и любовью родителей. Но сейчас… Она чувствовала себя совершенно беспомощной — одна посреди леса, кишащего дикими зверями, которые наверняка рыскают в поисках добычи. Правда, пока она, к счастью, не видела ни одного хищника, но знала: они там, в темных зарослях.
