Или всем рассказывать, что я эта… женщина-кошка, как в голливудском фильме. Или нет, точнее — мужчина-кот.
— Нет, это не линза, просто один глаз у меня искусственный, — как ни странно, говорю правду. Я её так сильно привлекаю, что она, как мне кажется, проглотила бы и не такое.
— Надеюсь, хоть член-то у вас настоящий? — хмыкает она, затем стремительно зарывается румянцем, который проступает даже сквозь километровый слой косметики. Впрочем, как и каждая представительница модной индустрии, тем более, косметической, она отлично умеет наложить тонны макияжа, который выглядит вполне естественно в искусственном свете, а не как у неумелой жительницы села, которая впервые очутилась в столице.
— Ой, простите! — она прикрывает губы ладошкой, почти комично раскрывая глаза. — Это всё коктейль! Обычно я не такая пошлая.
— Конечно, настоящий. Кроме глаза у меня всё настоящее. И я не ношу париков, не делал пластический операций — точнее, делал, но другим, а не сам себе, конечно же. И, внимание! — я даже не крашу волосы!
Она смеётся почти истерично, вновь касаясь моей руки, и садится поближе ко мне, чтобы не только наши руки иногда соприкасались, но и ноги тоже.
— Кстати, про этот глаз — странновато выглядит, но вам идёт, — Мия склоняется ко мне, берёт меня за серебристо-серый галстук и пытается подтянуть моё лицо к своему. Я чувствую аромат дорогих сигарет и дорогого же коктейля. У неё отличные зубы и соблазнительный рот. Чёрные глаза с поволокой томно глядят в мои. — Пойдём уже ко мне? Я так сильно тебя хочу, что уже не могу терпеть.
Киваю, оплачиваю наши счета, беру её сумочку и веду к выходу.
— Немного прогуляемся, хорошо? Чтобы ты протрезвела. Не слишком люблю пьяных женщин, как правило, они в постели тут же отрубаются.
Она даже на эту грубость не обижается, и вскакивает со стула со счастливым видом ребёнка, которому подарили игрушку с него ростом, берёт меня под локоть, прижимается ко мне, и следует рядом, радостно улыбаясь.
То, что мы оказались в тёмном и безлюдном парке, где журчала вода, переливаясь по всему пространству, питая деревья и кусты, переливаясь в фонарях, словно чёрное стекло, она соображает не сразу, когда мы уже порядочно углубились в его полутьму. Всего несколько блеклых фонарей — и они уже за нашими спинами. Никого нет там, куда мы направляемся. Несколько парочек, довольно подозрительная компания, впрочем, они заняты своим орущим магнитофоном и игрой в карты прямо на скамейке, сидящая подальше от них беременная женщина с коляской, где орал ещё один малыш — мы уходим от них, словно оставляя их в каком-то другом мире.
