– Она жила в хижине целый…
Но тут вмешалась Тэйлор. И поспешила перебить Викторию, пока та не успела рассказать Лукасу еще что-нибудь о ее подготовке к жизни на границе. А то он начнет расспрашивать, а она не готова отвечать на его вопросы.
– Банкиры! – воскликнула Тэйлор. – Ведь у нас назначена встреча с мистером Шерманом и мистером Саммерсом на десять часов. Их контора совсем рядом – каких-нибудь два квартала отсюда. Думаю, нам пора идти, не так ли, Лукас?
Он кивнул, но не спускал глаз с Виктории.
– Она жила в чем, вы сказали? – спросил он. Виктория покраснела.
– Да нет, это все пустяки, – ответила она. – Тэйлор, я бы хотела поговорить с вами кое о чем очень важном, если у вас есть сейчас минутка для меня.
– Конечно, есть, – согласилась Тэйлор, довольная, что разговор перешел на другую тему.
– Думаю, что я не смогу жить в Бостоне.
Сделав такое заявление, Виктория потупила глаза и уставилась на стол.
– Ну и хорошо.
Виктория резко вскинула голову:
– Вы не будете против?
У нее было такое изумленное лицо, что Тэйлор улыбнулась.
– Конечно, я не против. Вы сами лучше, чем кто-нибудь другой, знаете, что можете делать, а что – нет.
Ее подруга почувствовала необходимость кое-что объяснить.
– Я уже столкнулась здесь со старыми знакомыми, – прошептала она.
Услышав эти слова, Лукас подумал, что такое объяснение столь же бессмысленно, как и смущение Тэйлор по поводу своих слез в его присутствии.
– А что, встретить старых друзей – это так ужасно? – спросил он.
– Да, – хором отвечали Виктория и Тэйлор.
Он даже не пытался больше ничего понять. Бросил салфетку на стол и встал.
– Прошу извинить меня, но я должен подняться к нам в номер. Тэйлор, будьте добры переодеться, прежде чем мы отправимся в банк.
И не давая ей времени противоречить, повернулся и вышел из ресторана.
– Почему вы в черном? – осторожно спросила Виктория.
– В память о бабушке, – ответила Тэйлор. – Вчера вечером я получила телеграмму. Мадам скончалась четыре дня тому назад. Мой дядюшка Эндрю не сразу разыскал меня.
Она пыталась говорить своим обычным голосом, но у нее это плохо получалось. И к концу своего объяснения она уже почти плакала.
Виктория никогда не пыталась сдерживать свои эмоции. И когда она разрыдалась, Тэйлор подумала, что Мадам была бы в ужасе от ее поведения. Но все равно Виктория бы ей чрезвычайно понравилась, потому что хоть она и не очень дисциплинированная, зато очень предана Тэйлор, а преданность – это второе по значимости ценное качество в человеке. По ее собственной нравственной шкале оно стоит намного выше любви и только на дюйм-другой ниже самого главного. Мужества.
