Его судно несло груз, а не только гребцов, которые в случае необходимости могли выступить в роли воинов. «Афродита» была шире, чем гемиолия или пентеконтор, — стало быть, ей приходилось иметь дело с большим сопротивлением воды, чем этим стройным, беспощадным боевым кораблям. И она сидела глубже в воде, как из-за груза, так и из-за обшивки, которая впитывала больше воды и была тяжелее, чем обшивка пиратских кораблей: пираты холили и лелеяли свои суда и каждую ночь сушили их на берегу.
Так что в случае нападения преимущества будут на стороне пиратского судна, и оно вполне способно их догнать.
— Все будет в порядке, если рядом окажется порт дружественного нам государства, где мы сможем причалить, — попытался утешить капитана Диоклей.
— Согласен. Но если такого порта рядом не окажется, нам придется драться. — Менедем барабанил пальцами по рукояти рулевого весла. — Я бы предпочел сражение судна против судна, а не человека против человека. У них в команде больше людей, чем у нас.
— Пираты в большинстве своем недисциплинированны, — заметил келевст. — Они не хотят драться и дерутся, только если нет другого выхода. Они выходят в море с иной целью: кого-нибудь ограбить или захватить в плен — ради выкупа или чтобы продать в рабство.
— У нас немало людей, которым приходилось плавать на военных галерах, — сказал Менедем. — Как только мы окажемся к западу от Хиоса — а может, даже раньше, — нас ждет тяжелая работенка.
— Ясно, капитан, — ответил Диоклей.
* * *
Когда «Афродита» скользнула в гавань Самоса, солнце уже вот-вот должно было зайти. Однако света все же было еще достаточно, чтобы достичь пирса и пришвартоваться без особых трудностей. Слева находился храм Геры, рядом с ним впадала в море река Имбрас, которая сбегала с гор и пересекала внутреннюю часть острова. Справа, примерно в семи стадиях от берега, возвышалось святилище Посейдона.
Портовые рабочие быстро подтянули акатос к берегу, а гребцы, все еще не пришедшие в себя после гонки, отдыхали между тем на веслах. Один из них поинтересовался, где можно найти продажных женщин, употребив при этом самое скверное слово, какое только можно было придумать.
— Вообще-то я слышал, что здесь полно молодых прелестных девушек, — заметил ему Менедем.
— Да уж наверняка девицы тоже есть, — согласился моряк, — но я ненавижу попусту тратить время.
Поскольку Менедем и сам не любил попусту тратить время, он рассмеялся и согласно кивнул.
Если Кос находился под пятой Птолемея, то Самос принадлежал Антигону. Соклей не удивился, когда два командира в сверкающих доспехах протопали по причалу, чтобы расспросить — что за судно «Афродита» и где оно успело побывать до того, как явилось на Самос. Соклей удивился, когда воины начали задавать свои вопросы: он не мог разобрать ни единого слова из того, что они говорили.
