— Ну-ну, и что же это за условие?
— Она должна присутствовать при разговоре. Иначе, я не скажу ни слова.
— То есть, вам необходима очная ставка?
— Пусть так.
— Нет проблем. Сегодня подъедите?
Внезапно Маша испугалась. Очная ставка с собой…
— Нет, лучше завтра… Во второй половине дня.
— В четырнадцать ноль-ноль.
— Хорошо.
— Записывайте адрес. — Он продиктовал, затем добавил: — Если бы вы назвали себя, выписал бы вам пропуск. А так — придется встретить на вахте. Как я вас узнаю?
— Я… — начала Маша, но тут же спохватилась. — Вы меня узнаете. Точно узнаете.
— Вы уверены? — в голосе звучало то ли сомнение, то ли тщательно скрываемое возбуждение. Маша промолчала, и он продолжил: — Хорошо, договорились. Завтра в два я встречу вас на вахте, возле дежурного. Постарайтесь не опаздывать.
…Возле прокуратуры Гога с каменной мордой остался ждать ее в своем «москвиче». А Маша прошла внутрь. Не успела она сделать по ковровой дорожке и пяти шагов к милиционеру, как навстречу ей со стула поднялся высокий подтянутый мужчина лет сорока.
Его густая шевелюра была почти полностью седой, лишь кое-где пробивались темные пряди. Его смуглое лицо сразу расположило Машу к доверию, особенно — то, как насмешливо поблескивали его черные глаза. Насмешливо, но — с интересом… Ну, еще бы, ведь вряд ли он ожидал увидеть перед собой вторую Машу.
— Да, вас трудно не узнать! Ничего не понимаю! Объясните, что происходит?
— Может быть, не здесь? — Легко улыбнулась Маша. Легко, оттого, что человек этот был явно симпатичен ей. Сейчас, приглядевшись, она поняла, что сходу не верно определила его возраст: обманула выправка — явно военная. Ему уже далеко за сорок, а то и все пятьдесят.
— Да-да, конечно, — кивнул он и представился: Илья Аркадьевич Берман.
Она пожала его сухую крепкую руку.
— Мария.
— Феноменально! — вскричал Илья Аркадьевич. — Все, оказывается, еще интересней, чем я предполагал! Но как вы… — И тут же оборвал себя. Пойдемте-пойдемте… Это со мной, — бросил он дежурному и повел ее вверх по лестнице.
Вошли в светлый просторный кабинет. Он разительно отличался от рабочего места следователя Зыкова: бежевая офисная мебель, большое, забранное белыми жалюзи, окно, компьютер…
— Неплохо живут, оказывается, следователи, — заметила Маша.
— Дешево цените, — доброжелательно откликнулся Илья Аркадьевич, — не следователи, а референты генерального прокурора республики. Точнее референт, потому что он один. И это — я. Да вы садитесь!
