Неудержимая дрожь сотрясала ее тело. Дамиан так сильно, так неистово прижимал ее к себе крепкими, уверенными руками, что ей показалось, будто их тела стали единым целым. Острота ощущений поглотила Хизер. Все ее многолетние грезы не имели ничего общего с действительностью. Она оказалась совершенно не готова к тому, что сейчас происходило. Хизер вообразить себе не могла, что можно так целоваться. Дамиан не сорвал поцелуй по праву сильного, а дерзко завладел ее ртом с непреклонной властностью, не оставившей места отказу.
Праведные мысли вдруг уплыли куда-то далеко-далеко. Откликаясь на требовательный призыв его рта, Хизер слегка приоткрыла губы и вся напряглась, почувствовав легкие прикосновения его языка.
Ей казалось, что земля ускользает у нее из-под ног. Жаркая волна окатила ее, достигая таких укромных уголков, о которых она и не подозревала. Шершавый мужской подбородок царапал ее нежную кожу, сжимавшие талию руки буквально прожигали платье. Хизер почувствовала, как ее ноги, внезапно ослабев, начали беспомощно подгибаться, и она неосознанно вцепилась пальцами в ворот его рубашки.
Дамиан едва не застонал от отчаяния. Господи, да она никогда ни с кем не целовалась! За всю свою жизнь он ни в чем не был так уверен, как в этом. Он всегда предпочитал женщин опытных, умеющих дарить наслаждение, а Хизер была абсолютно невинна. От этой мысли его бросило в жар. Дамиану захотелось пробудить любовное пламя, дремлющее в этой тихой невинности. Сколько можно лгать самому себе? Все это время он стремился именно к этому, и наконец, страстное желание может быть удовлетворено. Судорожно сжимая тонкую талию девушки, Дамиан мысленно уже видел, как срывает с нее одежду, как овладевает этим нежным, податливым телом.
Неожиданно Хизер рванулась из его объятий, отшатнулась, едва не упала, но в последний момент сумела удержаться на ногах. Вся, дрожа, она судорожно сглотнула и с какой-то странной отрешенностью подняла глаза на Дамиана. Взгляд ее медленно скользил по его лицу и наконец, наткнулся на темные непроницаемые глаза. Он смотрел на нее совершенно бесстрастно, отчего Хизер вдруг стало страшно. Она медленно поднесла руку к губам и потрогала их.
– Да вы с ума сошли! – дрожащим от негодования и смущения голосом прошептала она, не отрывая глаз от его лица.
– Возможно, – односложно ответил Дамиан, пожав плечами.
– В конце концов, я могу вас уволить!
«Может быть, так и стоит поступить», – подумал Дамиан, глядя на ее дрожащие губы. И снова желание буквально пронзило его. От ее губ можно было сойти с ума – нежные, мягкие, они еще хранили прикосновение его языка.
