Путешествия Доктора Дулитла | страница 14

В эту минуту мы подошли к моему дому. Мастерская отца была уже заперта, но мама стояла у порога, выглядывая на дорогу.

— Добрый вечер, миссис Стаббинс, — приветствовал ее Доктор. — Ваш сынишка задержался по моей вине, простите великодушно. Я оставил его ужинать, пока сохла его одежда. Мы с ним до нитки промокли. Столкнулись друг с другом во время грозы, и я просто настоял, чтобы он переждал дождь у меня.

— А я уж начала волноваться, — ответила мама. — Благодарю вас, сэр, что вы были так добры к Тому и привели его домой.

— Что вы, что вы, — сказал Доктор, — мы чудесно поговорили.

— Простите, сэр, а с кем я имею честь? — спросила мама, уставившись на птицу, сидевшую на плече Доктора.

— Я — Доктор Дулитл. Надеюсь, ваш супруг помнит меня. Года четыре тому назад он смастерил мне отличнейшие башмаки. В самом деле, превосходные ботинки, — добавил Доктор, с удовлетворением глядя на свои ноги.

— Мама, Доктор пришел посмотреть моего бельчонка, — объяснил я. — Он знает про зверей все на свете.

— Ну что ты, Стаббинс, — запротестовал Доктор, — далеко не все, это уж точно.

— Как любезно с вашей стороны идти в такую даль, чтобы посмотреть зверька, — сказала мама. — Том вечно приносит зверюшек из леса.

— Правда? — проговорил Доктор. — Возможно, в один прекрасный день он станет натуралистом. Кто знает?

— Пожалуйста, проходите в дом, — пригласила мама, — тут немножко не прибрано, я еще не закончила убираться к весне. Но в гостиной горит камин.

— Благодарю вас, — ответил Доктор, — у вас просто замечательный дом.

И аккуратно вытерев свои огромные ботинки о коврик, великий человек прошел в дверь!

Когда мы вошли, отец, сидя у камина, упражнялся в игре на флейте. Он всегда играл на флейте, закончив рабочий день. Доктор тут же завел с ним беседу о флейтах, пикколо и фаготах, и тут отец предложил:

— Не поиграете ли вы нам на флейте, сэр?

— Что ж, — ответил Доктор, — давно не держал инструмента в руках, но с удовольствием попробую. Вы позволите?

С этими словами он взял у отца из рук флейту и заиграл. Он играл и играл без перерыва. Это было настоящим волшебством. Мать с отцом сидели как завороженные, воздев глаза к потолку, словно в церкви, и даже я, который мало интересовался музыкой — разве что дудел на губной гармошке, и то чувствовал, как мне становится грустно и тревожно и хочется быть лучше, чем я есть на самом деле.

— По-моему, это просто прекрасно, — вздохнула мама, когда музыка наконец затихла.