После паузы Эрик обратился к Молинари:
— Чего я жду, так это дня, когда я смогу заменить Вирджилу его мозги, — Раздраженный тон этого высказывания удивил его самого; видимо, упоминание о Кэти вывело его из себя. — У меня есть несколько под рукой. Один из них гусиный.
— Гусиный, — медленно повторил Молинари, — я совсем забыл в суете этих последних месяцев… просто слишком занят. Слишком много документов надо подготовить, слишком многое устроить. Это глупая война, верно, доктор? — Его большие темные глаза, где-то в глубине которых затаилась боль, уставились на Эрика, и Эрик заметил то, что никогда не замечал раньше. Он заметил силу, которая не свойственна нормальному человеку. Взгляд Мола проявлял проницательность и волю, не сравнимые ни с чьими на Земле. Главный канал, связывающий мозг с внешним миром, — зрение, был настолько развит в этом человеке, что позволял ему хранить в памяти мельчайшие события, происходящие у него на глазах. И поверх всего этого в его глазах всегда присутствовала настороженность, ожидание нависшей над всеми беды. Благодаря своему зрению он продолжал жить, Эрик осознал нечто, что никогда не приходило ему в голову за все годы этой ужасной войны: Мол должен быть их лидером всегда, на любой стадии и везде. _ Любая война, — ответил Эрик со всей осторожностью и тактом” на которые был способен, — тяжёлая вещь для всех, кто в ней участвует, господин! Секретарь, — он подумал и добавил: — Мы все поняли это, когда оказались втянутыми в нее. Это опасность, перед которой оказались народ и вся планета, которые вторглись в застарелый конфликт между двумя другими народами.
Наступило молчание. Молинари разглядывал Эрика, не произнося ни слова.
И ведь лилистарцы и мы связаны генетически, мы родственники, разве нет?
Ответом было молчание, заполнившее, казалось, всю комнату. Наконец Молинари медленно выпустил газы.
— Расскажите Эрику о ваших желудочных болях, — сказал Вирджил.
— Мой желудок… — сказал Молинари с гримасой,
— Единственное, что нужно, чтобы поднять вас на ноги… — начал Вирджил.
— Да, — прорычал Молинари, кивнув своей массивной головой, — я знаю. И вы все знаете. Именно это.
— Я уверен, что доктор Свитсент сможет помочь вам, Секретарь, я уверен в этом так же, как в налоговой системе и в профсоюзах, — продолжал Вирджил. — Мы все перейдем в соседние комнаты, так что вы сможете поговорить наедине. — С несвойственной ему осторожностью он двинулся прочь, и один за другим представители родового клана и чиновники потянулись за ним, оставив Эрика Свитсента одного с Генеральным секретарем.
