Речь Степана становилась все тише и несвязней, Викентию пришлось наклониться к подушке, чтобы слышать, о чем говорит друг.
– Устал я, устал я. Знаешь ли ты, смертный человек, о такой усталости? Путь славы и скорби, он утомителен. И все меньше тех, кому ты склонен доверять на этом пути… И путь становится черным колодцем, в котором, бросив камень, не услышишь всплеска… Тяжело нести бремя истинного знания. Тяжело знать, что не с кем разделить это бремя… А еще тяжелее понимать, что от тебя жаждут не знания, а золота…
– Степан,- тихо коснулся костлявого плеча Викентий.- Гремлин… Бредишь ты.
– Выслушай, смертный,- шептал с закрытыми глазами Степан.- Выслушай и помни: ей нельзя доверять Главную Власть. Ибо она из тех, кто даже в небе видит лишь свое отражение. Не верь ей. Не подчиняйся ей, пока сможешь. Разбей ее зеркала и спутай ее нити… Только не давай Главную…
– Степан! - крикнул Викентий, на которого эта речь произвела пугающее впечатление.- Очнись!
– Да.- И Степан замолчал, свесив голову на грудь.
– О господи! - вскинулся Викентий и принялся щупать у друга пульс. Пульса не было.
– Сестра! Кто-нибудь! Дефибриллятор, быстро! - заорал практикующий маг, выбегая из палаты в коридор.
От страха за друга у него вылетели из головы все вопросы. Например, почему на втором этаже загадочного особняка он обнаружил Степанов мобильник. Почему этот мобильник звонил и кто-то голосом Степана умолял Викентия бежать… Сейчас было не до этого. Вересаев, как бывший врач, быстро сориентировался, и через минуту у постели его друга суетилась уже целая реанимационная бригада, возвращая Гремлина к жизни.
– Степан, ты меня слышишь?! - прорывался в сознание друга Викентий.
– Да,- отозвался наконец Степан, но каким-то незнакомым голосом.
– Паразит, всех на уши поставил,- облегченно констатировала реанимационная бригада и вымелась прочь, оставив Степана наедине с Викентием и капельницей.
– Ты иди, Кеша, иди, кореш,- повелительно проговорил Степан.- Спасибо, что навестил. Завтра приходи, и мы обо всем договорим.
– Тебе точно легче? - напрягался Викентий, разглядывая лицо друга, упрямо не открывавшего глаз.
– Да. Иди. Счастливо тебе.
Викентий пожал Степанову руку, застывшую поверх одеяла, и пошел к двери. И услышал странное:
– Тот, кто обрел меня, оставил для тебя знак и велел бежать. Он хочет, чтобы ты спасся. Он не желает нашей гибели.
Викентий в изумлении обернулся. Степан полусидел в кровати и смотрел на Викентия в упор.
