– Степан, прекрати.
– Между прочим, это ты мне позвонил.
– И горько раскаиваюсь в том.
– Неужели? Ладно, колись, когда наносишь официальный и почти дружественный визит африканскому жениху?
– Завтра, в три часа. Надежда заедет за мной.
– А ты предупредил девушку, что будешь не один? Что с тобой рядом всегда присутствует твой боевой товарищ, опытный боец и крутой специалист с почти энциклопедическим образованием?
– Естественно.
– Хм. А если бы я отказался?
– Ты же не отказался.
– А если?… Совсем ты меня не знаешь, Кешаня!
– Степа,- чересчур серьезным тоном произнес Викентий,- это и к лучшему. Узнай я тебя поближе - вдруг и ты окажешься галлюцинацией?! Я бы этого не перенес.
Степан довольно заржал.
– Ладно, бывай, маг-ясновидец. До завтра.
– Да, пока… Слышь, Гремлин…
– Ну?
– Тебе когда-нибудь снился один и тот же сон? Причем несколько ночей подряд?
– Бывало. Давно еще, когда задолжал большие бабки одному серьезному пацану. Мне раз пять точно снилось, что этот пацан мои гениталии в ведерке с раствором бетонирует и таким макаром отправляет меня плыть по Москве-реке. Просыпался в холодном поту и со слезами на глазах, ты не поверишь!
– Почему же,- усмехнулся дипломированный маг.- Кажется, теперь я всему начинаю верить.
Он положил трубку и, вспомнив об оставленных в ванной бриллиантах, решил проверить - чистоты эксперимента ради,- целы ли они.
Бриллиантов на полочке не оказалось. Вместо них рядом с корявой мочалкой лежала, свернувшись уютным колечком, некрупная змея. Викентий хотел было заорать, но, присмотревшись, понял, что змея неживая. Из золота.
– Спокойно,- сказал сам себе Викентий.- Это пройдет. А душ я приму завтра с утра пораньше. И очень надеюсь, что никаких змей здесь не будет!
Дипломированный маг принял полторы таблетки диазепама и, поворочавшись на своей тахте, уснул. Ему снилось…
Впрочем, для этой истории не важно, что снилось Викентию Вересаеву накануне первого визита в дом, приобретенный для Надежды ее загадочным возлюбленным. Одно можно сказать совершенно точно: простая баба с огромными грудями и бедрами, широкими, как борта угольной баржи, Викентию не снилась. Как не снились и щи, приготовляемые в десятилитровой кастрюле вышеупомянутой бабой.
***
Только тот, кто никогда не бывал в пустыне ночью, считает, что с заходом солнца раскаленные пески становятся мертвыми и неподвижными.
Наоборот.
Ночью в пустыне лучше всего слышен Глас.
***
…Эти змеи могли передвигаться так бесшумно и легко, что ни одна из остывающих песчинок не шевельнулась под гибкими чешуйчатыми телами. Змеи вкладывали в свое движение всю стремительность, на какую только были способны. Они торопились.
