— Я догадывался, что она скрывает какую-то печальную тайну. Но она не хотела о ней говорить.
— И вас это устраивало.
— Избавьте меня от своих нравоучений.
— Я по крайней мере не такой трус, как вы.
— О да. Насилие, убийство — очень мужественные поступки, особенно если имеешь дело с молодой и хрупкой женщиной.
— Почему же вы ничего не предпринимаете, если знаете, что я изнасиловал и убил Изабель?
— А что я, по-вашему, должен делать?
— Несколько минут назад вы сказали, что готовы задушить меня.
— Так вы этого от меня ждете?
— Да.
— Не дождетесь! Я не доставлю вам такого удовольствия. Я вызову полицию.
— Трус! Бедная Изабель! Вы не заслуживали ее!
— Она еще меньше заслуживала, чтобы ее насиловали и убивали.
— Я, по крайней мере, всегда иду до конца. А вы только и способны, что вызвать полицию. Месть с помощью посредников.
— Я придерживаюсь таких же убеждений, как и моя жена.
— Лживый прохвост! Изабель имела право отказаться от мщения, потому что была жертвой. А у вас такого права нет. Прощать может только пострадавший.
— С чего вы взяли, что я вас прощаю? Но я не желаю творить правосудие собственными руками.
— Вы просто трус, который прячется за красивыми словами!
— Вы уже и так разрушили мою жизнь. И я не хочу из-за вас доживать свои дни в тюрьме.
— Как вы все хорошо просчитали! Никакого риска! Подальше от опасности! Изабель, полюбуйтесь на своего любящего муженька!
— Я против смертной казни.
— Жалкий слюнтяй! С ним говорят о любви, а он витийствует, словно на трибуне.
— Вам не понять, какое требуется мужество, чтобы выступать против смертной казни.
— Кто говорит о смертной казни, недотепа? Что вы вообще об этом знаете, придурок? Уверен, что вы, конечно, всей душой против воровства, но если найдете чемоданчик, полный долларов, то не растеряетесь и с чистой совестью присвоите его себе. Никогда не упускайте своего случая, жалкий червяк!
— Причем тут все это? Даже если я вас убью, моя жена не воскреснет.
— Но ведь в глубине души или, вернее, кишок вам очень хочется убить меня. Так убейте! И вам полегчает!
— Нет.
— Что же течет у вас в жилах? Кровь или гнилая водица?
— Месье, я не собираюсь вам ничего доказывать. Я иду за полицией.
— И вы полагаете, что я буду вас здесь дожидаться?
— Я успел вас очень хорошо рассмотреть. И подробно опишу ваш портрет.
— Предположим, меня арестуют. Ну, и что дальше? Против меня — ни одной улики. Только мое собственное признание. Но, кроме вас, его никто не слышал. А я не собираюсь повторять его полиции. Короче говоря, у вас против меня ничего нет.
