Когда бы, государыня, мой брат
Стал обликом, как я, а я, как он,
Верней - как батюшка его, сэр Роберт,
И ноги были бы мои, как жерди,
А руки, словно чучела угрей,
А рожа так худа, что я б не смог
На людях за ухо заткнуть цветок,
Не услыхав: «Ни дать, ни взять - монета!»,
И если бы при этом вся земля
Досталась мне, - я, не сойти мне с места,
Клочок последний отдал бы за то,
Чтобы себе вернуть свое лицо!
