Прошло минут пять, но Пупка все не было. Наконец он появился, взмыленный и запыхавшийся.
— Ты чего так долго? — обрушился на него Игорь. — Я уж думал, не случилось ли что, может, сам себя поджег.
— Да не, просто я над этими мудаками поприкалывался. Бегали, как тараканы от дихлофоса.
Кежа на ходу дал своему подопечному подзатыльник.
— Свиненыш, а если б они тебя там застукали?
— Да не, им не до этого было, они там скакали как мухи на навозе.
После этого Пупок перегнулся через спинку и поглядел на заднее сиденье.
— Ого, Лолка всё-таки была там. А фигурка у ней нештяк. Сиськи только маленькие.
— Не подглядывай. Сиськи! Охламон.
— Чего это она, спит что ли?
— Нет, обкололи её.
— И куда мы её сейчас такую хорошую попрём? Её уж хоронить пора.
— Не хорони до времени. Счас мы её отвезём к одному хорошему человеку.
Хорошего человека дома не оказалось, и Кежа развернул машину в сторону городской больницы. В приемном покое он постучал в окошечко и спросил сонную медсестру: — Скажите, а доктора Михайловского можно позвать?
— Ну, допустим.
— Позовите его, скажите — Игорь Кижаев просит.
Вскоре на крыльце показался рослый мужчина в белом медицинском халате. Александр Михайловский относился к странной породе людей, которые, вырастая, и даже старея, всё равно внешне остаются большими детьми. Ему уже стукнуло тридцать девять, но белая, гладкая кожа, правильные черты лица словно законсервировали его в отроческом возрасте. При этом красота доктора носила несколько сладковатый, чуточку томный характер. Александр был одним из немногих оставшихся в Кривове родственников Игоря, двоюродным братом по материнской линии.
— Привет, ты, чего это среди ночи? — спросил врач, пожимая руку Игоря.
— Слушай, эскулап, я для тебя тут работенку привез, посмотри её.
И Кежа за рукав потащил опешившего доктора к машине.
— Вот, смотри, — сказал он, открывая заднюю дверцу «Фольксвагена».
Увидел обнаженную девицу, врач присвистнул, но спрашивать ничего не стал, просто поверил пульс и, подняв веко, заглянул в Лолкины глаза. После этого он сразу осмотрел Лолкины руки.
— Где ты её нашел такую хорошую?
— Долгая история, ты лучше скажи, спасти её можно?
— Ну, а почему нет, — флегматично заметил врачеватель. — Типичная наркотическая кома. Это для нас дело привычное, таких иногда за ночь поступает человек пять. Сегодня, правда, спокойно. Давай, отнесем её в приемный покой…
Игорь его тут же оборвал.
— Нет, нельзя, понимаешь, вам самим житья потом от бандитов не будет, — и Кежа в общих чертах обрисовал положение вещей.
