— Ну, и что вам надо от меня, — спросила девица, закуривая. После этого она всё же одёрнула свою сорочку.
— У вас тут сосед этой ночью повесился. В шестнадцатой комнате.
— Да что вы говорите!? — Как-то неестественно засмеялась девушка. — Это Егорыч то повесился?
— Да, а что вас удивляет?
— Странно, никогда бы не подумала на него. Такой кремень был, хоть на постамент вместо Ильича ставь. Хотя, слава богу, хоть пилить меня не будет больше. А то ни мафон не включишь, ни компашку не приведёшь. Сразу молотить тапком по стенке начинал.
— Вас как зовут? — спросил Астафьев, присаживаясь за единственный в этой комнате стол и открывая папку.
— Наташа.
— А фамилия.
— Официально значит? Пишите: Наталья Васильевна Соенко. А вас как зовут?
— Юрий. Юрий Андреевич Астафьев.
— Юра, — протянула Наталья, словно смакуя звуки. — Хорошее у тебя имя. Был у меня один Юрка, нежный был, как телёнок. Ты такой же, или нет?
Астафьев смешался.
— Не знаю. С телятами меня ещё никто не сравнивал. Скажите, вы давно знали своего соседа?
— Да с рождения. Я выросла тут, с дочкой Егорыча ходила в одну школу, правда она на три года меня старше. Он всегда был таким правильным, до тошноты. Не пил, ни курил. Всё меня жизни учил. Валька, я думаю, из-за этого и уехала от родичей подальше, в Железногорск, в общаге там сколько лет уже кукует. Задолбали они с матерью её своей моралью. Хотя и Валька тоже хороша, в последнее время такая сквалыга стала. Приезжала тут на днях, тоже меня как-то пыталась жизни учить. То не делай, это не делай! Учись иди!
Юрий решил, что это уже к делу не относится.
— А когда вы видели вашего соседа в последний раз?
— А, вчера последний раз и видела. Вернее слышала. Я пришла поздно, чуть под мухой, у подруги день рождения был. Ну, как обычно, с разгону душа требует музыки. Я и врубила «Комбинацию» на полную мощность. Так он тут же стучать в стену тапком начал. Манера у него такая, тапок снимает, и начинает долбить. Такой изуверский звук, квакающий какой-то.
— Во сколько это было?
— В час где-то, чуть побольше даже.
— И что было дальше? Вот он постучал, а потом?
— Да, что потом. Вырубила звук. Вернее — убавила. Не до этого было, что бы с ним ругаться.
Юрий внезапно догадался. Он понял, что сейчас чувствует свою собеседницу.
"Наверняка разведенка, до мужиков жадная. Готова отдаться хоть сейчас", — подумал Юрий.
— У вас был мужчина? — спросил он.
Этого она не ожидала, но, рассмеялась, и легко согласилась.
