Пятнадцать лет! Это же все решает! Часы должны находиться в антикварной лавке!
«Там я смогу их найти», — решил я. Я не мог дождаться конца занятий.
Я считал, что, если удастся повернуть кукушке голову, время опять пойдет вперед. Я знал, что цифры, обозначающие годы, должны были также сместиться за это время назад. Мне следовало только перевести стрелку на нужный год, и мне опять станет двенадцать лет.
Я так страдал по своему двенадцатилетнему возрасту. У ребенка в семь лет не так-то много свободы. За ним постоянно кто-нибудь приглядывает.
После школы я направился вдоль квартала домой. Я знал, что охранники провожают меня глазами, чтобы убедиться, что я в целости и сохранности возвратился из школы.
Но, дойдя до второго квартала, я резко свернул за угол к автобусной остановке. Я спрятался за деревом, чтобы меня не заметили.
Через несколько минут подкатил автобус, дверцы с шипением распахнулись, и я вошел.
Водитель автобуса странно на меня взглянул.
— Не слишком ли ты мал, чтобы путешествовать одному? — спросил он меня.
— Не лезьте не в свое дело, — ответил я.
Вид у него был такой удивленный, что я поспешил добавить:
— Я встречаюсь с папой у него в конторе. Мама разрешила.
Он кивнул и закрыл двери.
Я начал опускать в кассу три монеты по двадцать пять центов, но водитель остановил меня на двух.
— Хватит, дружище, — сказал он, прижимая третью монетку к моей ладони. — Проезд стоит всего пятьдесят центов. Оставь монету — сможешь позвонить.
— Да, конечно.
Я позабыл. Цены на проезд поднялись до 75 центов, когда мне было одиннадцать. А сейчас мне только семь. Я опустил монету в карман.
Автобус отъехал от остановки и с фырчанием двинулся к центру.
Я помнил, по словам папы, что антикварная лавка Энтони находится напротив его конторы. Доехав до папиной работы, я вылез из автобуса.
Я надеялся, что не наткнусь на папу: иначе у меня возникнут большие неприятности.
В семь лет мне еще не позволяли самому ездить на автобусе.
Я поспешно миновал здание, где работал папа, и пересек улицу. На углу находилось что-то похожее на строительный участок: нагромождение кирпичей и булыжников. Дальше по улице я увидел черную вывеску, на которой золотыми буквами было выведено: «АНТИКВАРНАЯ ЛАВКА ЭНТОНИ».
Сердце мое застучало.
«Я почти у цели, — подумал я. — Скоро все станет на свои места».
Я просто зайду в магазин и найду часы. А когда никто не будет смотреть, разверну голову кукушки и переставлю год.
Я не хотел осложнять себе жизнь, появившись здесь на следующий день трехлетним. Моя жизнь вернется в свою колею.
