— Говорил я тебе, слазь с пальмы, коала. Я тебе что, пацан, за тобой по всем дачам ночью гоняться. Да, кстати, а что ты мне тогда показал снизу?! Помнишь?
Он развернул Куцего боком, и ударил резко, с оттяжкой, ребром ладони по почкам. Сашка взвыл, а Денисов удовлетворенно кивнул головой.
— Будем считать, что урок вежливости на будущее проведен, и учеником с благодарностью усвоен. Поехали, а то мне машину надо хозяину возвращать. Петьке еще пахать сегодня на ней целый день.
Затолкав пленника в салон, Сергей закрыл капот, и, позевывая, развернул машину в сторону города.
— Сороковой говорит, Семеновка! Куценко у меня, через пять минут буду у вас. Можете снимать посты с дороги, — сказал он, в микрофон. Довольный, он воткнул микрофон в гнездо, и, скосившись в сторону притихшего за спиной пленника, заявил. — Это, Куценко, называется ловля на живца. Ты, мне, гад, сегодня такую рыбалку обломил!
Допросы продолжались уже третий день, и череда этих утомительных, и многочасовых разговоров начала сливаться для Юрия в одно бесконечное, нудное действие. Было плохо еще и то, что он ни как не мог отделить свое личное отношение, отдалиться от конкретных фактов. Его раздражали все действующие лица этого дела. Этот недоносок, мямля Вепрев, которому приходилось повторять каждую фразу два раза, что бы тот понял ее. И хронический алкоголик Куценко, с мутными белками сонных глаз, эта Женя, с лошадиным здоровьем, кукольным лицом и такими же мозгами. Не лучше был и единственный свидетель, пройдоха и жулик Кулич, со слащавым лицом недоношенного Алена Делона, и манерами квартального плейбоя. Астафьев ни как не мог хоть на время забыть, отдалить от себя тот факт, что эти уроды убили такого прекрасного парня, умницу и друга, как Сашка Серов. Ни один из них не стоил даже волоса с его головы. Единственный, в ком Юрий почувствовал что-то человеческое, был Толька Журавлев.
— Ну что ж, Журавлев Анатолий Михайлович, — Юрий поднял голову, и взглянул в лицо парня. — Что можете добавить по существу дела?
— Я не знаю… — голос парня сорвался, — я не знаю что говорить.
— Как что? Еще раз подробно расскажите, что вы делали в ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое июня.
— В парке был.
— Хорошо, с кем был, что вы делал?
— С Сережкой, я не знаю его фамилии, его звали то Серым, то Длинным. И с Сашкой Куценко. Еще там парень был, его все звали Куличом. Я не понял, кличка это его, или фамилия. Да, и, сестра этого Серого была там тоже, Женька.
