Красивые славянские глаза, глубокого серого цвета, опушенные длинными ресницами, чуть вздернутый мягкий носик, широкий, пухлый рот, круглые щеки, длинные волосы заплетены в старомодную косу. Гибкая и юркая словно ящерка.
Анри пригляделся внимательней. Лицо девушки напомнило ему старые фотографии из альбома матери. Там, где юные прелестницы в белых платьях сняты на фоне большой усадьбы с колоннами.
Русская? — задал сам себе вопрос художник.
Девушка поправила выбившуюся прядь за ухо, снова прогнулась в пояснице, поерзала маленьким задом по лавке, достала леденец, захрустев оберткой, сунула конфету в рот и зажмурилась от удовольствия.
— Совсем ребенок, — улыбнулся Анри с высоты прожитых лет и перевел взгляд на ее спутника. Молодой человек за все это время сделал только два движения — положил ногу на ногу и откинулся на спинку скамьи.
— Очень красив — удивился художник, разглядывая юношу — чрезвычайно.
Природа одарила молодого человека утонченной, аристократической красотой, густыми золотистыми волосами и благородным спокойствием мимики. Он совсем не походил на свою спутницу — хорошенькую, но все-таки обыкновенную девчонку. И ему была не к лицу простая круглая вязанная шапка, надвинутая по самые брови, похожая на те, что носят цветные с окраин.
Старик потянулся к бумаге. Он должен нарисовать эту парочку, для себя. Что-то есть в них странное. И в красавце блондине и в его баламутной мадмуазель.
Старик быстро набросал портрет молодых людей, но чувство, что он что-то упустил, не оставляло художника. Немного подумав, он стер шапку с головы юноши, заменив ее собранными в хвост волосами. А потом рука старого мастера самовольно потянулась к бумаге, добавив несколько быстрых штрихов — уши юноши вытянулись и заострились.
Анри удивленно хмыкнул, растерявшись, но исправлять не стал — результат, не смотря на кажущуюся странность, его устроил.
С девушкой оказалось сложнее. Ее странность таилась внутри, не проявляясь внешне. Немного помучившись, Анри чуть не опустил руки, но в последний момент зачем-то прорисовал у основания шеи девушки ровный ряд треугольной чешуи.
Теперь все как надо!
Хотя старый художник не смог бы объяснить — почему он превратил молодых людей в героев des legendes.
И если с юношей более-менее все было ясно, он и впрямь напоминал своим видом эльфов — наверное, именно так они и должны выглядеть — то с девушкой все обстояло сложнее.
О, мon Dieu! При чем тут чешуя? Ну не русалка же она!
