Неожиданно для всех паровоз, оставив вагоны на путях, уехал.
За изрытым воронками пустырем Берт нашел картофельное поле, выкопал несколько клубней, напихал их в карманы и шапку. Очистив картофель, мальчик сварил его и кормил мать жидкой кашицей из картошки.
Через три дня паровоз вернулся, притащив два вагона с красными крестами на крышах и дверях. Из вагонов выпрыгнули люди в белых халатах и поспешили к эвакуированным. На фуражках и пилотках приехавших Берт увидел пятиконечные красные звезды…
В начале сентября в деревне под Лейпцигом им удалось снять комнатушку. На второй день после приезда в деревню Берт стал свидетелем налета детей и подростков из соседней деревни, чьи родители имели большие хозяйства, на детей бедняков. Берт был единственным, кто не удрал тогда. Он ожесточенно защищался, но его все же свалили на землю и избили.
После этого случая Берт собрал вокруг себя сельских подростков. Он был выше других ростом, а его кулаки — более крепкими и увесистыми. Скоро он стал их капитаном. В его отряде было около шестидесяти мальчиков и девочек. Ему постепенно удалось преодолеть страх и неуверенность, которые возникли у них после предыдущих поражений.
И когда орава парней из соседней деревни, воинственно размахивая кольями, стремительно набросилась на его ребят, те не растерялись и нанесли соседям сокрушительное поражение. Разбитые в пух и прах, соседские парни больше никогда не осмеливались нападать на них. Так почти без потерь Берт выиграл первое в своей жизни военное сражение.
— Осторожно, сынок! — говорила ему мать. — Ты у меня один на всем белом свете, только ты у меня и остался…
— Xopomo>t — отвечал он ей. — Не бойся за меня, мама!
Берт решил стать слесарем. С флягой жидкого солодового кофе, со старым мешком из-под сухарей, в котором лежало два куска хлеба, намазанных смальцем, он уходил на заработки.
— Смотри береги себя! — Эти слова мать повторяла ему ежедневно, и Берт понимал ее опасения. После смерти мужа и дочери она боялась потерять единственного сына.
— Хорошо, хорошо, — повторял он, обнимая и целуя мать.
Вскоре он уехал в Лейпциг. Он видел, какие раны нанесла городу война, видел груды развалин, могилы. Но он видел также и людей, которые разбирали эти развалины и наводили порядок. Мимо этого нельзя было пройти, и Берт включился в работу.
С тех пор два-три раза в неделю Берт приезжал домой, к матери. Однажды он появился в голубой рубашке с эмблемой восходящего солнца на рукаве. Мать огорчалась, что он не рассказывает ей о своей работе, о значении знака на голубой рубашке, что ей все время приходится расспрашивать его. Берт — вылитый отец. Тот тоже редко объяснял ей что-нибудь, ставил ее в известность только после того, как принимал решение сам.
