После этого в Верховный суд СССР был внесен протест, подписанный и. о. Генерального прокурора СССР А. Васильевым. Пленум Верховного суда СССР 30 сентября 1990 года рассмотрел этот протест и пришел к выводу, что убийство С. М. Кирова задумал и осуществил один Николаев. Остальные 13 человек, осужденные по этому делу, были полностью реабилитированы. Из обвинения Николаева исключена его принадлежность к фиктивной контрреволюционной организации «Ленинградский центр».
Ранее, в 1988 году, по протесту Генерального прокурора СССР были реабилитированы все участники так называемого террористического «Московского центра» — Зиновьев, Каменев и другие.
...Вскоре после окончания процессов по делам Ленинградского и Московского центров прокурор Союза И. А. Акулов (по всей видимости, не без ведома властей) направил на места директиву с приложенным к ней секретным приказом от 29 января 1935 года.
Приказ был издан в связи с «неудовлетворительным» расследованием уголовного дела некоего В. П. Сафронова, «готовившего террористический акт» против председателя СНК Казахской АССР. Из него видно, что в процессе расследования данного дела было установлено, что отец обвиняемого, П. А. Сафронов, узнав об убийстве Кирова, сказал в кругу знакомых, что «мало одного Кирова, надо и Сталина убить». Таким образом, обывательские разговоры возводились в ранг тяжкого государственного преступления. Павел Сафронов был взят под стражу, и ему, как и сыну, предъявили обвинение по признакам статьи 58-8 УК РСФСР. 20 декабря 1934 года помощник прокурора по спецделам Казахской АССР Н. Я. Малкова, внимательно ознакомившись с материалами дела, приняла очень смелое решение — в письменной форме предложила освободить Павла Сафронова. Это конечно же вызвало резкий протест со стороны органов НКВД республики. Дело дошло до прокурора Союза. Вместо того чтобы поддержать честного работника, он разразился строгим приказом, в котором отметил, что «Малкова проявила полное непонимание задач, стоящих перед органами прокуратуры в настоящее время, и что при таких условиях дальнейшее ее нахождение на прокурорской работе недопустимо». Н. Я. Малковой объявили строгий выговор и сняли с работы. Получил строгий выговор и помощник прокурора Казахской АССР Власов, исполнявший в то время обязанности прокурора республики. Прокурору Михайловичу было указано на «отсутствие должного наблюдения за спецсектором».
Поскольку это был не единственный случай, когда прокуроры, честно выполняя свой долг, противостояли попыткам органов НКВД раздувать репрессии и превращать в государственные преступления любые досужие разговоры, подслушанные доносчиками, Акулов направил вместе с приказом еще и директиву, в которой обвинял прокуроров в «политической близорукости» и притуплении «классовой бдительности», нашедшей выражение «в непонимании особой важности выступлений антисоветских элементов с террористической пропагандой».
