– С превеликим удовольствием, мистер Кларк, – с облегчением кивнула она. – Будем наслаждаться нарциссами и обществом друг друга.
Он рассмеялся и, опустив ноги на пол, потянулся за ботинками.
– Надеюсь, ты найдешь мои синяки и бороду очаровательными. Мне трудно сказать, на что я сейчас похож.
– В тебе все прекрасно, – твердо заявила она.
И это была истинная правда.
Глава восьмая
(перевод: barsa, бета: vetter)
Пока Адам натягивал ботинки и пальто для прогулки, Мария появилась снова, уже в восхитительно легкомысленной шляпке, декорированной шелковыми цветами, и в потертой голубой шали. Он предложил ей руку со словами:
– Вы выглядите очаровательно, мисс Кларк.
Взяв предложенную руку, она самым возмутительным образом кокетливо захлопала ресницами:
– Это так мило с вашей стороны, сэр. Если вы будете хорошо себя вести, я, в конце концов, позволю вам называть меня в соответствии с моим замужним положением.
Он ухмыльнулся, придержав для нее дверь, когда они выходили из дома.
– Если для вас это не будет слишком быстрым развитием событий, вы можете называть меня Адам.
– Я никогда не тороплю развитие событий, мистер Кларк, – отрезала она. – Я самая что ни на есть хорошо воспитанная юная леди, и вы это поймете.
– Никто и не мог подумать иначе, – заверил ее Адам.
Он был разочарован, очень разочарован тем фактом, что Мария была не склонна позволить ему заниматься с ней любовью, но сейчас он понял, что она была права. Им обоим необходимо время, чтобы, ухаживая друг за другом, заново познакомиться, заново отстроить основание для взаимной привязанности и дружеского общения. Страсть в браке только приветствовалась, но им нужно несравнимо больше, особенно если учесть ситуацию, с которой столкнулась Мария, ведь ее собственный муж не помнит ее.
Они не только заново познавали друг друга, но и при этом наслаждались игрой воображения, может быть, даже больше, чем реальностью, потому что логическое завершение всего этого – супружеское ложе – было предопределено. Он хотел бы помнить, как выглядели элегантно изогнутые линии ее тела, освобожденные от одежды. Адама сводило с ума знание того, что они были любовниками, и одновременно с этим его неспособность вызвать из памяти точные воспоминания о ее теле, или о ее вкусе. Или о том, каково это – быть внутри нее.
Выйдя из дома, Мария повела Адама налево, в сторону противоположную главному дому, прочь от конюшен и других строений. Он ощущал легкое тепло, идущее от ее руки, покоившейся на сгибе его руки, а также сладко-терпкий аромат лаванды, издаваемый ее одеждой.
