— Я и не знал, что понравился тебе, малышка.
— Заткнись. Сэнди сказал, чтобы я нанесла тебе визит. Поэтому я пришла. Так что давай кончим с этим без разговоров.
Если бы со сна я не подумал, что это Кэти, наше сношение оказалось бы невозможным. Но мне пришлось удовлетворить ее, потому что сделать это было легче, чем отправлять ее назад с выражением благодарности Сэнди. С механическим проворством она очень быстро кончила, скатилась с меня и натянула штаны. Нан даже не сняла блузку.
— Передай Сэнди мою благодарность, — кисло пошутил я.
— Сам передай, — ответила девушка. Входная дверь заскрипела и со стуком закрылась. Не успев насладиться собственной горечью, я заснул.
Я понял мотивы Сэнди в понедельник около полудня, когда мы находились на шоссе 90, в миле к востоку от Брэккетвилла, балдея от таблеток доктора Голдена. Мы выставляли большие пальцы навстречу проносившимся машинам, оставлявшим в пыли замысловатые следы. Сэнди, как хозяин, похлопал Нан по твердому, обтянутому штанами залу и спросил:
— Этот цыпленок вчера ночью сделал все, как надо, Кирби?
— Она, она вела себя прекрасно, — неловко ответил я. Угловым зрением я увидел, как побагровел Шак. Казалось, он вот-вот расплачется.
— Сэнди! — воскликнул он. — Ведь ты никогда…
— Разве мы не должны научить этого благородного молодого человека жизни, Шак? Ты что, хочешь лишить его образования?
— Я думал, что ты просто не хочешь делиться, и это было нормально. Но если ты так поступаешь, то я…
— Что? — спросил Сэнди, подходя к Шаку.
— Я просто имел в виду…
— Ты хочешь попасть в Новый Орлеан или отправиться назад в Тусон, Эрнандес?
— Я хочу ехать с тобой, Сэнди, но…
— Тогда заткнись, о'кей?
Шак испустил глубокий и протяжный вздох отчаяния.
— О'кей. Будет, как ты скажешь, Сэнди.
Я понял, что Сэнди проверяет свою власть над Эрнандесом. Успокоившись, Шак взглянул на меня так, что мне стало не по себе.
В конце концов нам удалось остановить подходящую машину, на сей раз пикап с двумя мужчинами в кабине. Мы вчетвером забрались в кузов. Проехали сорок миль до Увальда. После ужина и ночлега в домиках, немногим лучших, чем в Брэккетвилле, у нас осталось меньше девяти долларов.
— Если мы будем передвигаться с такой скоростью, — объявил Сэнди, — у нас отрастут длинные бороды или мы умрем с голоду, пока попадем на Бургундскую улицу.
— Можно остановиться и подработать, — предложил Шак.
— Никогда не произносите при мне это слово, сэр, — сказал Голден.
— Все потому, что нас так много, — объяснила Нан. — Я же тебе говорила. Нам нужно разделиться. Мы бы с тобой доехали до Нового Орлеана за день, честное слово.
