Его напарник, Витька Пашков, в свои двадцать два еще не был обременен узами брака. Мысли его перескакивали от вчерашней драки на дне рождения друга к мучительным размышлениям, где взять деньги на ремонт сдохшего мотоцикла. Пока это было все, чем жизнь озадачила его на данный момент.
— А почему именно здесь? — спросил Зудова сидевший сзади сержант, один из прикомандированных патрульных милиционеров.
— На другие заводы деньги уже провезли, это последний, — пояснил Павел.
— А «Металлист»? Он-то помощней этого «Каустика». У меня жена там работает, ей сегодня тоже должны деньги давать, — удивился сержант.
Паша резко обернулся.
— Ты это точно знаешь? — переспросил он.
— Конечно! — с пылом подтвердил тот. — Она у меня в бухгалтерии завода работает, так что знает побольше других.
Павел достал из кармана список, предоставленный ему Белоножко, и, хотя помнил его наизусть, снова перечитал. «Металлист» среди них не значился. А ведь это был самый крупный, единственный держащийся на плаву завод Кривова. Зудов ничего не понимал.
— Вот они! — сказал Гера, когда белая «Нива», проехав мимо, свернула к кирпичному кубу проходной. — Приготовились! — И первый снял с автомата предохранитель и передернул затвор.
Зудов торопливо включил рацию и начал вызывать дежурную часть:
— Тридцать два шестьдесят шесть вызывает Семеновку! Срочно!
Отозвались сразу, все были в курсе оперативного задания Зудова.
— Дежурный, дозвонись до начальника охраны в сбербанк, узнай, получает ли сегодня деньги «Металлист». Скажи от меня
Минут через пять динамик ожил.
— Семеновка, вызываю тридцать два шестьдесят шесть! Охрана банка говорит, что «Металлист» они не обслуживают, у них свой банк, "Кама — Волга".
Слова дежурного перекрыл далекий, но отчетливый треск выстрелов.
Сначала у них все шло по плану. Лишь только инкассаторы скрылись за стеклянными дверями проходной, а «Нива» поехала к расположенным в двадцати метрах воротам, Толстый рванул машину с места. Обозначенная Герой дверь действительно оказалась открытой, и они быстро и бесшумно проникли в здание, на ходу натягивая на лицо маски. Инкассаторы уже прошли турникеты, но еще стояли около закрытой калитки. Наконец она открылась, и выглянувшая оттуда Валя Берзина, сорокапятилетняя, полная женщина, расплылась в счастливой улыбке:
— О, значит, сегодня деньги будут! А то вчера говорили, что задержат дня на три.
— Типун тебе на язык, — подхватил не менее счастливый Полькин. — Хватит, не те времена для задержек.
