— Я тебя умоляю! — Конан в комическом испуге взмахнул руками. — Только не рядом со мной! Впрочем, препирались они недолго. Конан довольно скоро согласился посетить белоснежный замок. Предусмотрительный киммериец настоял лишь на том, чтобы слуги их вместе с лошадьми оставались на берегу озера. Если к вечеру следующего дня Конан и Шумри не вернутся, то будет означать, что они в плену — если не хуже, — и в этом случае слуги должны будут как можно скорее добраться до замка Шумри с этой печальной и побуждающей к действию вестью.
Со стороны озера добраться к замку было невозможно, поэтому друзья снова вошли в лес и с помощью трепещущей стрелки скоро вышли к уступу с северной стороны. Как и предполагал Шумри, здесь была дорога. Правда, была она столь узкой и поджимаемой со всех сторон можжевельником, что больше напоминала тропу. Ни огородов селян, ни полей с поспевающими колосьями по-прежнему видно не было. Лишь одну-единственную хижину заметили они шагах в пятидесяти от тропы. Она была очень старой, вросшей в землю по самые окна, с пучками бурого мха, пробивавшегося из всех щелей.
Заслышав шаги и звуки разговора путников, из хижины вышел старик. Маленький, сгорбленный, в ветхой одежде, он засеменил в их сторону, словно спеша сообщить что-то.
Слабые ноги плохо его слушались, поэтому приятели, свернув с тропы, сами прошли несколько шагов ему навстречу.
— Добрый человек, — обратился к нему Шумри, — не скажешь ли ты, кто живет в этом красивом замке, что в пятидесяти шагах от твоей хижины? Старик затряс головой. Лицо его, сплошь покрытое морщинами, скривилось, светлые выцветшие глаза смотрели на путников с непонятной мольбой, изо рта вырывались невнятные, прерывистые звуки. Казалось, в груди его борются два человека: один пытается что-то сказать, другой затыкает ему рот.
— Да ты немой, старик? — догадался Конан. — Наверное, твой добрый хозяин за какую-нибудь провинность приказал вырвать тебя язык. Ведь так? Интересно, кто же он, твой хозяин? Знатный барон? Лесной разбойник, решивший в старости пожить спокойно? Колдун?..
Киммериец ждал, на каком из его перечислений старик согласно закивает головой, но все было тщетно. Старик по-прежнему смотрел на них с мучительным выражением непонятной мольбы и боли. Невнятные звуки, вылетающие из его беззубого рта, постепенно стихли.
— Тьфу ты! — наконец не выдержал Конан. — Он не только немой, но еще и слабоумный. Пошли отсюда, Шумри. Стоит ли тратить время на несчастного старого идиота? — А ведь он не немой, — задумчиво произнес Шумри, когда они вернулись на тропу, ведущую к замку. — Он хотел нам что-то сказать, но и не хотел в то же время. Должно быть, боялся. И еще мне показалось, что в хижине кроме него живет еще кто-то. Я заметил, как в окне промелькнуло что-то похожее на человеческое лицо.
