— Чё ты в штанах со стрелками по хате тусуешься, — дружески обратился к нему Витяй и полез в свою спортивную сумку. — На вот костюм тебе спортивный, в нём и валяться можно.
Юрий взял вещи из рук Витяя и вопросительно посмотрел на Бандеру.
— Одевай-одевай. Чё ты? Удобней же, — сказал тот и, обращаясь к кому-то у стола, громко сказал:
— Петрович, поставь-ка воды вскипятить. Надо пожрать чё-нибудь…
— О-о да-а, — обрадованно подхватил Леший и, достав чашки, стал потрошить в них пакеты с сублимированной китайской лапшой.
Юрий не ел уже очень давно и один вид этого студенческого блюда, к которому на воле бы даже не притронулся, вызвал у него обильное слюноотделение. «Неужели эти парни приняли меня к себе и я сейчас поем с ними?!» — думал он, одеваясь в предоставленный ему спортивный костюм. Он с трудом дожидался, пока запарится эта еда, сглатывая слюну. Он сейчас и баланду уже ел бы с удовольствием. А когда Леший, порезав заточенной ложкой хлеб, стал нарезать головки лука и чистить чеснок, Юра даже отвернулся к окну, чтобы окружающие не видели выражения его лица.
Наконец Леший, усевшись на расстеленных на полу и покрытых одеялами матрасах, позвал остальных и все стали рассаживаться вокруг импровизированного стола по-турецки.
— Присаживайся. Чё ты? Не стесняйся, — подбодрил стоявшего в нерешительности Юрия Витяй.
Бандера немного подвинулся и показал ему на место рядом с собой. Пока Юрий усаживался все уже начали есть. Помимо чашки с хлебом и нарезанным луком, с лапшой были три чашки, и ели Леший с Антоном с одной. Витяй ел один, и первый знакомый Юрия Виталий тоже ел один и жестом пригласил его. Юрий взял лежащую возле него ложку и потянулся за хлебом.
— Слышь, погоди, погоди, — остановил его руку Леший, — давай поговорим.
У Лешего было серьёзное лицо и все перестали есть, ожидая если не какой-нибудь предъявы за что-то, то серьёзного разговора.
— Вот ты уже взрослый парень, — начал Леший с самым серьёзным видом и спросил, глядя прямо в глаза Юрия: — С девчонкой у тебя уже всё было, наверное?
— Ну да, — удивлённо ответил Юра, не понимая, почему его спрашивают об этом.
— Ну, а за письку её рукой трогал? — всё так же серьёзно спросил Леший, сделав при этом характерный жест рукой.
Юра непроизвольно убрал руку от хлеба. Он знал, что в тюрьме законы жестокие и от зеков можно ожидать всего, поэтому решительно ответил:
— Не-ет.
Но все вокруг почему-то дружно засмеялись и опять принялись за еду.
