- Или их слишком мало интересует Райхсраум, - подхватил Власов. - Сейчас вошло в моду любить Фатерлянд в его, так сказать, естественных границах.
- И вы о политике! Помилосердствуйте, Фридрих, я и так уже весь пропитан желчью. Давайте всё же о наших делах, - Мюллер, наконец, полностью повернулся к нему. - Вы знали Руди Вебера?
- Ну что значит - знал... - Власов собрался с мыслями. - Мне, конечно, известно, что это наш человек в Москве, и что информацию оттуда я получаю в основном через него. Но лично общаться нам практически не доводилось. Так, виделись пару раз в Управлении... - на самом деле, разумеется, от Власова не укрылось прошедшее время. Шеф уже начал отвечать на его вопросы. Итак, Рудольф Вебер, во-первых, мёртв, и, во-вторых, умер не такой смертью, какая полагается уважающему себя агенту Главного Управления Имперской Безопасности.
Мюллер молчал, давая подчиненному проявить подобающую сообразительность.
- Как и когда? - спросил Фридрих, не найдя лучшей формулировки.
- Тело нашли еще вчера, в 16:40 по московскому времени. Но к нам информация поступила только сегодня утром. Естественно, всякие следы, если они были, уже затоптала русская полиция, она это умеет... Официальное заключение о причине смерти - передозировка наркотика. Какая-то новомодная синтетическая дрянь.
- Глупо! - возмущенно фыркнул Власов. - Топорная работа. Кто поверит, что офицер РСХА с безупречным послужным списком...
Мюллер молчал, и Фридрих осекся.
- Вы думаете, это русская контрразведка? Делают нам толстый намек? - предпринял он еще одну попытку.
- Джентльменское соглашение не убивать агентов друг друга выполняют даже скунсы, - скривился шеф. - А русские, как-никак, пока еще считаются нашими союзниками.
- Вот именно - пока еще считаются, - пробормотал Власов. - Хотя - слишком вызывающе... Тогда что же? Кто-то подставляет русских? Хочет столкнуть нас лбами? Скунсов я бы тоже не списывал со счетов. Хотя это было бы слишком просто. Но если допустить, что кто-то хочет подставить заодно и их... - Мюллер по-прежнему хранил скептическое молчание, и Фридрих спросил напрямик: - Не думаете же вы, что Вебер и в самом деле мог сам подсесть на иглу?
- Не знаю, мой мальчик. Если бы я знал, разве бы я стал портить вам отпуск? Мы можем строить какие угодно гипотезы, но это Россия. О которой сами русские любят говорить, что умом ее не понять.
- Образцовая глупость, которую любят повторять те, кто не желает отвечать за свои действия. И написал это человек, большую часть жизни проживший в Дойчлянде...
