Теперь, разглядывая результат во всем его отраженном великолепии, я был вынужден признать: жуткая отвратительная рана по-своему очень впечатляла. Она представляла собой широкий порез длиной около семи сантиметров на самом верху плеча, аккурат посредине между рукой и шеей. По обеим сторонам свисали тонкие ленточки мышечной ткани, свидетельствующие, что использовался зазубренный нож или какое-то многогранное орудие. Например, метательная звездочка, хотя эти loup-garous не слишком соответствовали моим представлениям о ниндзя: ни хитрости, ни изящества.
По большому счету я — в прямом и переносном смысле — отделался малой кровью. Зазубренные края позволяли надеяться, что рана быстро затянется, да и Пен обработала ее на совесть. В общем, оставалось наложить повязку, и можно снова в бой.
Однако Пен мой оптимизм не разделяла.
— Фикс, тебе стоит показаться Дилану, — проговорила она. — Не дай бог нагноение начнется!
— Слушай, страховой случай тут все равно не наступит! — грубо буркнул я, но тут же вспомнил о хороших манерах. — Спасибо, что обработала плечо, только давай не будем впутывать Дилана. Он может неправильно оценить круг твоих знакомых.
— Тебя этим ранили? — спросила Пен, поднимая к свету нож, который я чуть раньше положил на бортик ванны, подальше, чтобы глаза мозолил. Лицезреть его в руках Пен мне совершенно не нравилось: лезвие слишком тонкое, а моя подруга в порыве возбуждения слишком активно жестикулирует. Я быстро, но аккуратно забрал у нее опасную игрушку.
— Нет, от ножа порез получился бы гладким, идеально гладким. Видела, как отточен? — Я повернул лезвие острой стороной к Пен, чтобы она оценила его жуткую красоту. В результате ребро ножа оказалось на уровне моих глаз, и я неожиданно заметил на нем цветочный орнамент: спаренные листья, вытравленные на стали от рукояти почти до самого кончика.
Прочитав во взгляде Пен неприкрытое отвращение, я убрал нож на раковину.
Затем появилась идея получше: я вставил его в рулон туалетной бумаги, в середине которого имелся полый цилиндр подходящей ширины. Лезвие сидело в нем довольно плотно, и теперь я почти не боялся, что недосчитаюсь пальцев.
— Ненавижу такие ситуации, — пробурчала Пен, выбрасывая в корзину окровавленные комки ваты. — Почему ты все время берешься за заказы, при исполнении которых тебя избивают, пытаются зарезать или сбросить с крыши? Неужели других не хватает?
— Каких «других»?
— Ты прекрасно знаешь каких! «Уберите буку из моего чулана». «Воскресите бабушку, пусть скажет, куда спрятала страховой полис». «Передайте Джеку: у меня новый муж, пусть больше не появляется в нашей спальне!»
