Первую отметку я поставил на Крейвен-парк-роуд, где находится мой офис. Там я впервые взял в руки куклу Эбби и сидел при этом лицом к окну, которое выходит… м-м-м, на север. Да, скорее всего так. След, точнее, ответ на мою мелодию, пришел откуда-то сзади, с левой стороны. Я провел маркером широкую неровную линию от офиса через Парк-ройал, Уэстерн-авеню, Хангер-хилл и Илинг… Нужно было где-то остановиться, и в качестве временной границы я выбрал четвертую автомагистраль.
Затем я нашел Дюкейн-роуд и вторым крестиком пометил церковь святого Михаила. Стоянка у винного, где несколько часов назад я предпринял очередную попытку, метрах в ста дальше по дороге. Я сидел лицом к заходящему солнцу, и ответ шел именно оттуда, пока психоэмоциональная бомбочка не взорвалась, оставив меня с прокушенным языком и звенящими, как адские колокола, ушами. Итак, сигнал поступал с запада…
Вторую линию я провел через Актон, Илинг и Дрейтон-грин к зеленым холмам гольф-клуба в Брент-вэлли. Однако вряд ли Пис держит Эбби на территории клуба: цена за раунд гольфа просто астрономическая.
Линии пересеклись в Северном Илинге, точнее, на просторах Западного Актона. Я намеренно нарисовал их толстыми, потому что занимался не проектированием космических кораблей, а лишь пытался разобраться в беспорядочном и нелогичном множестве данных.
Нелогичное множество данных заставило вспомнить сначала о Никки, а потом о хранящемся в кармане клочке бумаги с образцом его почерка.
«Золотое пламя»…
Я взглянул на часы. Только одиннадцать, в пабе сейчас, наверное, дым коромыслом. Пусть Пис думает, что его бомба окончательно вышибла мне мозги. Нет ничего действеннее, чем рейд в тылы противника.
С улицы к главной двери вела лестница, а на перилах из кованого железа красовались гербы Камдена, причем изображенные не условно, а полностью, вплоть до благочестивого девиза «Non sibi sed toti»,>[23] который обычно переводят, как «Надеюсь, ты угостишь всех». Думаю, в прошлой жизни это здание было государственным учреждением.
Однако те дни явно канули в Лету. К примеру, двое громил, обыскавших меня на вершине лестницы, ни по виду, ни по дресс-коду государственных служащих не напоминали и вряд ли могли рассчитывать на должность в органах местного самоуправления, если, конечно, в Камдене не откроется отделение по борьбе с головорезами.
Спиртным и оружием громилы не интересовались, хотя карманы и подкладку на всякий случай ощупали: в основном, используя определенные критерии, они проверяли, что я человек, и более или менее живой. Для начала, заставив сжать в ладони серебряную монету, внимательно следили за реакцией, затем искали пульс, довольно бесцеремонно лапая лучевую и сонную артерии. Слегка обескураживает, когда двухметровый парень с бицепсами штангиста прижимает к твоему горлу большой палец. Вот одна из причин, по которым я редко выпиваю в компании коллег.
