Испорченный телефон — дурацкая игра. Пис разрешил привести Пен, а про третью сторону разговора не было. Глянув через плечо, я увидел: глаза он так и не открыл.
— Деннис! — позвал я.
Никакой реакции. Позвал снова, но он, видимо, спал — по крайней мере веки даже не шевельнулись.
Быстро взвесив все «за» и «против», я понял: выхода нет. Без антибиотиков до утра Пис не протянет. Я нехотя поднес трубку к уху:
— Ладно… Знаешь, где Каслбар-хилл?
— Нет.
— Может, Дилан знает?
— В случае чего на карте посмотрит. Где именно на Каслбар-хилл?
— На кольцевой…
— Ты стоишь прямо на ней?
— Да. Кольцо довольно большое. Машину нужно оставить в одном из переулков и пройти в центр. Там есть здание, вернее, остов здания. Оно сгорело несколько лет назад.
— И ты сейчас там?! В два часа ночи?
— Слушай, только не заводи снова…
— Ладно, скажу ему, дело срочное. Дилан приедет, как только сможет.
— Мы никуда не уйдем. Спасибо, Пен.
— В счет долга расскажешь мне все от начала до конца.
— Если выживу, обязательно расскажу.
Пен отсоединилась, а я спрятал сотовый в карман и опустился на пол рядом с Писом. Оставалось только ждать. Ступая по воздуху над грязным полом, мертвая девочка подошла ко мне. Воспоминания и заведенный порядок для призраков очень важны: они ведут себя так, будто у них по-прежнему есть телесная оболочка, хотя на деле сохраняется только набор привычек. Эбби смотрела на отца, балансирующего на краю смертельной пропасти, и на эфемерном лице читалась невыносимая боль.
— Помощь уже идет, — сообщил я.
Девочка кивнула.
— Я не хочу, чтобы он умирал, — шепнула она, — и чтобы страдал от боли, не хочу.
Ну что тут скажешь? Настала моя очередь кивать.
Очнувшись от неглубокого забытья, Пис зашевелился и удивленно взглянул на меня. Правая рука потянулась было к пистолету, но он вовремя вспомнил, кто я такой.
— Там есть кофе, — просипел он, показывая на стоящие рядом с газовой плитой пакеты, — и питьевая вода.
Что же, приготовим кофе, нужно же чем-то заняться. Пока вода закипала, я поднял с пола тренч. Вообще-то ночь стояла теплая, просто мне как-то спокойнее, если вистл под рукой. Я машинально ощупал карманы — все вроде бы лежало на месте. Нашелся даже неизвестный предмет, который удалось опознать, лишь поднеся к свету: фарфоровая голова куклы, чуть потрескавшаяся, но чудом не разбившаяся. Лучше поскорее ее спрятать: я не знал, какие чувства она вызовет у Эбби, и выяснять в тот момент совершенно не хотел.
Кофе был, естественно, растворимый, но я сдобрил его бренди из своей фляги, щедро плеснув в обе кружки. Одну я пододвинул Деннису, и он кивнул, спасибо, мол.
