Костилье задумчиво почесал наманикюренным мизинцем длинный породистый нос: сообщение оказалось неожиданным. Прусский посол фон Рексин был близким другом личного банкира короля Франции – английского финансиста Баркера, который влиял не только на политику Версаля, но и выделял значительные суммы на подкуп падишаха и его окружения. Интрига закручивалась в невероятную спираль. Тайный агент, тем временем, получив вознаграждение, развернулся и скрылся в тенистой аллее парка.
– Ведьма! – в который раз сегодняшний вечер пожаловался барон де Тотт неслышно подошедшему секретарю.
– Хорошенькая ведьма, – внес поправку в реплику патрона Костилье.
В просторной зале для официальных приемов, застекленной цветными витражами, украшенной изразцовыми панно и искусно выполненными бронзовыми канделябрами играла незнакомая музыка. Звонкую мерную дробь нагары оплетали кружева чарующих звуков кеманы, дальней родственницы кремонских скрипок, родившихся искусством мастера Страдивари. Пронзительная флейта отражалась пленяющим эхом от мраморных сводов, внося в очарование праздника колдовскую нотку вальса венского леса. Примолкшие на минуту французы, затаив дыхание слушали бессмертное творение еще не родившегося Штрауса – в этом мире оно звучало впервые.
– У меня складывается впечатление, что я уже не глава миссии, – горько посетовал на коварную судьбу посол.
Костилье благоразумно промолчал. Поманив пальцем слугу, он молча показал на бутылку красного вина. Дождавшись, когда лысый турок наполнит фужеры, секретарь положил на инкрустированный черненым серебром столик запечатанный свиток.
– Что это? – спросил барон, не отрывая вожделенного взгляда от дальнего угла залы.
При неярком свете ароматных свечей извивались в незнакомом танце две изящные фигурки прекрасных одалисок. Тягучие пластичные движения будоражили сознание и странным образом сочетались с неизвестной классической музыкой. Посол и его секретарь были на этом празднике гостями – о намечающейся вечеринке еще с утра известила черноволосая невольница. Мужчины подчинились. Безропотно.
– Что это? – вновь спросил барон у секретаря.
Костилье, заворожено наблюдающий за соблазнительным представлением, с трудом отвел взгляд от танцовщиц и доложил:
– Депеша от кефинского асес-баши.
Посол вскрыл печать и развернул свиток. По столу покатилась серебряная монета. Сделав небольшой круг под удивленными взглядами, она звонко стукнулась о ножку хрустального фужера, подпрыгнула и затихла.
