К восьми вечера вторая команда прибыла точно к тому месту, где первая, отмахав в кромешной тьме десять верст, останавливалась на короткий отдых.
— Привал два часа, — скомандовал комбриг, снимая с плеч тяжелый ранец, — первыми дежурят Портнов и Сомов. Через тридцать минут заступают…
— Юрий Леонидович! — неожиданно прервал его непозволительно громким голосом оперативник.
Все обернулись к новичку и стали показывать знаками, чтобы тот сбавил децибелы. Осознав оплошность, майор, стоявший на коленях у оконечности неглубокой лесной балочки, приглушенно зашептал:
— Тут что-то закопали.
Пока остальные обступали загадочный холмик, он разгребал руками листву.
— Занятно… — подходя вслед за остальными, молвил полковник.
К раскопкам присоединились еще двое, и вскоре из-под тонкого слоя рыхлого грунта показалась пятнистая форма…
— Руль! — ошеломленно произнес один из воинов, когда с лица мертвого человека сняли расправленную бандану и осторожно стряхнули остатки земли.
— Что за дела!? — вполголоса и неизвестно у кого вопрошал сержант, — на теле ни ранений, ни болячек! От чего умер Тоцкий?
— Сейчас разберемся, — обнадежил Сомов, приступая к тщательному осмотру трупа.
Озадаченный странной находкой Щербинин потирал подбородок, затем похлопал тяжелой ладонью по ранцу сержанта и сухо приказал:
— Портнов, займи позицию с пулеметом выше по склону. Остальным не стоять истуканами, а осторожно прочесать местность в радиусе тридцати метров. Скоро начнет темнеть…
Спецназовцы разошлись выполнять приказание, а бывший детектив тем временем склонился над безжизненным телом молодого солдата, изучая каждый квадратный сантиметр кожного покрова.
— Понятно, — процедил он спустя минут десять и обратился к сидевшему рядом полковнику: — вот видите на руке — немного выше локтевого сгиба, две еле заметные ранки?
— Ну, — утвердительно кивнул тот, охваченный любопытством.
— Это укус ядовитой змеи.
Поигрывая желваками на скулах, старший офицер промолчал. В ходе выполнения спецопераций, как, впрочем, и всяких других заданий, иногда имели место ужасающие нелепости. Жизнь есть жизнь, и принимать ее выкрутасы следовало хладнокровно.
— Вероятно, он во сне переворачивался и побеспокоил проползавшую рядом гадину — их обитает в здешних лесах предостаточно. Гюрза или эфа… Одним словом, Тоцкий долго не мучился и умер мгновенно — едва ли не во сне.
— Гадину, говоришь? — задумчиво переспросил Юрий Леонидович. — Как бы эта гадина не имела человеческого обличия.
