Сесил промямлил фальшивые слова прощания и даже не встал с кресла, чтобы проводить Генри до дверей. Выйдя из кабинета, Грэшем терялся в догадках. Определенно, за всем этим кроются более серьезные причины. Возможно, Бэкон оскорбил Сесила или стал представлять угрозу его власти. Что-то личное? А если так, то нужно ли Генри способствовать уничтожению Бэкона? Об этом стоит подумать. Он не испытывал ни малейших угрызений совести, когда действовал против Эссекса, так как считал, что тот наносит урон благосостоянию нации, а также является врагом сэра Уолтера Рейли. Если Бэкон окажется безобидной мухой, которую нет нужды давить, Грэшем оставит его в покое и придет к Сесилу с учтивым докладом, который приведет его в ярость.
Перед Генри как из-под земли вырос слуга и придержал лакированную резную дверь. Выйдя из кабинета, Грэшем почувствовал, что стало гораздо теплее. Неужели само присутствие Роберта Сесила превращает любую комнату в холодный и темный каземат?
— Черт побери! — воскликнул осведомитель. Дешевое красное вино текло у него по губам, попадая в покрывающие их язвы.
Если Грэшема и возмутило богохульство, он ничем себя не выдал. Генри небрежно откинулся на спинку стула и жестом пригласил осведомителя наполнить кружку. Он прикрыл рукой омерзительного вида пятна на столе и внимательно посмотрел на полупьяного собеседника.
— Так есть ли у тебя новости о домочадцах Бэкона? — не теряя терпения, спросил Грэшем. Он наводил справки о Бэконе, пользуясь услугами осведомителей из преступного мира Лондона, и сидящий перед ним экземпляр был последним, вынырнувшим из этой сточной канавы.
Осведомитель довольно заурчал, схватил кувшин и наполнил до краев кружку вином, более походившим по вкусовым качествам на уксус. На сей раз он проявил большую осмотрительность и не расплескал содержимого. Осведомитель хотел было вытереть рот, но, вспомнив о язвах, передумал и облизнул остатки вина толстым красным языком.
— Да, есть. Точно есть. К коротышке приходят… гости. Молодые гости, — с многозначительным видом изрек пьяница.
Впечатление от таинственного заговорщического тона было напрочь испорчено зловонной отрыжкой, из-за которой Генри не расслышал конца предложения. Отдача от отрыжки была такой сильной, что оборванца отбросило назад, словно сорвавшуюся с лафета пушку.
Коротышка? Сэр Фрэнсис Бэкон, конечно, не великан, но и коротышкой его назвать нельзя. Многие завидуют выдающемуся уму и масштабу мышления Бэкона и пытаются очернить его, намекая на физические недостатки, как будто одно связано с другим. Очередное заблуждение, типичное для нашего времени. Будь оно так на самом деле, уродливый коротышка Роберт Сесил не получил бы неограниченную, страшную власть над людьми. Вот яркий пример игры природы, одарившей убогое и хилое тело одним из величайших умов королевства.
