«О, боже!»
Их связь началась так необыкновенно, это просто судьба. Да. Нако выбрали депутатом, и он загордился: не захотел взять жену в Софию! Ах, так? Хорошо. Софка перестала есть. Посмотрим!
И Нако уступил, ничего другого ему не оставалось, ха-ха!
По приезде же в Софию первым, кого Софка встретила на лестнице гостиницы, был он! Маленький, аккуратненький, а сочный, как шашлычок, как только что снятый с вертела шашлычок!
Софка повернулась на спину. И теперь Димо откажется от нее? Никогда!
«Холостяком он и умрет, холостяком!»
Вспыльчив Димо и крут при исполнении служебных обязанностей. Только и всего. Настроил его давеча косоглазый дьявол, и он п-ф-ф! — как спичка, ха-ха-ха!
А потом еще и то... Легко ли: перебили столько людей... И как они выпутаются, одному богу известно...
Мда... А вообще-то — Димо отойдет... Сам прибежит к ней, просить будет... Отстранит Нако и придет... Одно дело жена, другое — любовница... Ведь Димчо ради нее отказался даже от Софии! «Плевать мне на Софию! — сказал. — Я хочу Софку — ха-ха!»
А во время войны — ха-ха! Сколько обвинений накопилось против него, все за подарки, которые он посылал ей с поля боя, — ковры, зеркала, картины...
«Нет, он мой! И я для него — все, я, я!»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Нако забеспокоился: треск пулемета все приближался.
«Это, верно, крестьяне идут!»
И он потер руки, хотя радоваться было нечему: если придут крестьяне — будет все кончено.
«Конец тогда и нам, и нашим партиям!»
Впрочем, партиям и без того конец. Да и как иначе? Объединяться не хотят; вожди никуда не годятся.
И будет всем распоряжаться офицерье — только держись!
«К пропасти идем, к катастрофе, к катастрофе!»
Не-сом-ненно! Чтоб военные управляли государством — веселые начнутся дела! Да вот, Гнойнишки, например: чуть не каждый день обедает у нас, сколько сплетен о нем и о Софке ходит, а что выкинул!
«Разве с ними можно дело иметь!»
И все зло от них. Катастрофы — одна за другой — только от них! Что творилось, когда немцы привезли к нам вагоны своих бумажных денег! Хи-хи! Бог весть что! Да и генералы тоже руки на этом нагрели! Поезда с табаком, поезда с опиумом, с солью, сахаром, мылом, И все средь бела дня! Тю-ю! Всему свету стало ясно!
«Простофили! Вот и все. Разве так делают дела!»
Нет, военные ни на что не способны, ну просто ни на что. И все же — вон сейчас как дело повернулось. Но даст бог все это кончится добром!
Мелкими шажками Нако принялся ходить по комнате. Он потирал руки. Плохо ли, хорошо ли, а все-таки дай бог бог, чтоб те, там, в Софии, сумели со своими войсками одолеть крестьян... Только бы им это удалось — э-эх! А Нако в это смутное время остаться бы кметом еще годик — всего один годик, не больше. Серьезно, один годочек! Фабрику черепицы он бы себе за это время оборудовал. Ну и само собой разумеется, все остальное...
