— Да? — прокурор воспрянул духом и, устремив палец в сторону подсудимого, спросил: — Но все ваше учение построено именно на делах отца! Вы-то лично всегда поддерживали эти бредни?
— Поддерживал, — вызывающе сознался Гнашка, — ну и что?
— Подсудимый, вы не имеете права задавать вопросы, — заметил судья. Он явно нервничал. — Ваше дело отвечать.
— Я и отвечаю: поддерживал. А что мне было делать? Что поддерживать? Кого цитировать? Ведь в то время меня за бога еще не очень-то признавали. Это уж потом…
Терновый электровенец в конце концов донял его. Тогда Гнашка просто снял его и стал покручивать на пальце, что вызвало новое замечание:
— Ведите себя прилично.
На что Гнашка ни с того ни с сего ответил:
— Не пожелай жены ближнего своего…
Судья торопливо объявил перерыв и, спотыкаясь о ноги заседателей, первым покинул зал заседания.
— Ни осла его, ни раба его! — орал вдогонку Гнашка.
Мы все собрались за кулисами среди холщовых колонн и прочей бутафорской дребедени. Секретарь укома Мишка Сажин объявил:
— Ребята, буза получается!
— Откуда он всего нахватался? Про Адама, про этого, про Пилата? — крутил головой прокурор.
Судья, заикаясь от негодования, то и дело наскакивал на подсудимого:
— Я тебя по делу спрашиваю. А ты что? Ты шпаришь из священного писания, как будто и в самом деле бог? Дурило ты, а не бог.
А Гнашка презрительно ухмылялся, покручивая на пальце терновый венец.
Из зала доносился возбужденный пугающий ропот толпы. Судья мстительно продолжал:
— Придумает тоже — Пилат!.. Я тебе сначала морду набью, а руки мыть не буду.
Прибежал бывший раввин. К общему удивлению, он был весел и ни о чем не беспокоился.
— А вам чего хочется? Чтобы преступник так перед вами и сознался? Он же закоренелый. Попы в его башку чего-то там понабили, а вы уж и растерялись. Вот я сейчас из него все это вытрясу. — Закатив глаза, он нараспев спросил: — Скажи мне, Иисус, как у вас там произошло с непорочным зачатием? А?
— Этого не понять умом человеческим, — быстро и вызывающе ответил Гнашка.
— Э-э… старые штучки, — бывший раввин погрозил пальцем, — я и сам так же отвечал, когда меня называли ребе.
— А вы в бога верите? — игриво спросил Гнашка.
— Я? — удивился бывший раввин. — А зачем это мне?
— Да не вы лично, а все вообще? Верите?
Но так как все молчали, он сам и ответил:
— Судить можно только того, кто есть на самом деле. Вот, выходит, вы все и верите в бога. А еще комсомольцы.
Все мы слегка опешили, а прокурор сказал:
