Отец приводил ее в это место лишь однажды, в далеком детстве. Тогда она смотрела со стороны, а теперь оказалась близко-близко. Смертельно испуганная и предельно серьезная, девушка озирала залитые утренним светом загадочные декорации, раскинувшиеся прямо перед нею. Деревенские называли этот пятачок Карьером дьявола. Здесь, посредине бесконечного степного простора, стояло, подобно каменному лесу, множество статуй, иные изваяния лежали, обратив лики к небесам. Никто не нашел бы двух одинаковых лиц и фигур, и не было ни одной скульптуры, которая не была бы чудовищна. Лысый мужчина с невероятно выпученными глазами; оскалившееся существо с дюжиной рук; статуя с тысячами высеченных каждая отдельно щетинок — все эти бесподобно детализованные произведения искусства покрывал мох, а равно — остатки каменных стен и колонн, наводящих на мысль о руинах некой древней крепости. Все вместе образовывало совсем иное измерение. Даже утреннее солнце, вдыхающее жизнь в каждый пригорок, в каждую лощину, бросало на лица скульптур до странности жуткие, таинственные тени, словно мох и атмосфера запустения поглощали кванты света, придавая им вес свинцовых грузил. И воздух здешний был также спертым, мертвящим.
По слухам, аристократы некогда проводили здесь свои омерзительные церемонии, а еще говорили, что в этой каменоломне добывался материал для строительства замка. Впрочем, последняя теория легко отметалась: из карьера не было вывезено ни одного камня. В любом случае территория считалась запретной: жители деревни сюда не ходили.
Внимание Дорис привлекла старуха, которая сидела в глубокой низине, формой напоминающей чашу, близ центра Карьера дьявола. Снова и снова она повторяла какие-то странные жесты. Возраст ее оставался загадкой. Судя по седым волосам и морщинам, избороздившим желтоватую кожу и заметным даже издалека, лет ей было не меньше ста, тем не менее тело старухи казалось под завязку наполненным жизнью.
Что же это? Неужели какая-то пожилая леди, скитаясь по свету, заблудилась и присела передохнуть?
Пусть Дорис сейчас не может доставить старушку в город, она по крайней мере укажет женщине направление к главной дороге. Девушка хотела подстегнуть лошадь, но вместо этого вдруг натянула поводья и соскользнула на землю.
Туловище старухи, закутанное в выцветший серый плащ, было сильно наклонено вперед; в этой женщине ощущалось — в тех же глазах, не отрывающихся от обнимающих пустоту кончиков пальцев, — что-то запредельно злое. Дорис и помыслить не могла, что в этот миг на дороге в нескольких милях от нее странное существо, возникшее из воздуха, несло безумие и смерть солдатам Сил обороны Фронтира.
