Ездил я недавно в командировку в Тулу и в Новомосковск. Если допустить, что Тула является российской глубинкой, то Новомосковск — глубокая российская яма. Именно поэтому там живут порядочные совестливые люди, которые безотказно показывали мне дорогу до завода «Азот», даже если не знали ее.
Я как человек сам глубоко провинциальный не то что люблю всех этих людей, а просто еще к тому же и очень хорошо их понимаю, как родных, и в Москве мне их неподдельной чистоты и светлой житейской грусти в глазах катастрофически не хватает. Потому что я сам изменился почти сразу, как приехал жить в Москву, и потому что они тоже меняются, когда приезжают.
Но здесь, в Туле и Новомосковске, я встречал родных мне когда-то людей, и от их объяснений, что надо ехать прямо, потом направо, потом еще раз направо, а потом надо бросить машину и 9 км идти пешком, потому что все равно туда не пропустят, слезы наворачивались на глаза.
И все это не имеет отношения только к одному человеку. Это был гаишник. Ну и что, гаишники тоже люди, да? Конечно, в некоторых ситуациях именно они-то и оказываются людьми — когда больше некому. И этот гаишник не сулил мне ничего плохого. На светофоре в пробке он медленно подошел ко мне и вяло сделал движение рукой: я должен был открыть окно. Потом он облокотился на водительскую дверь и засунул голову в салон. Причем я его не интересовал. Его интересовал салон.
— А ничего! — с некоторым даже удивлением произнес он. — «Фольксваген-Фаэтон», значит?
Я подтвердил. Глупо было это отрицать.
— И что? — спросил он.
— А что? — быстро ответил я. — Машина не моя. Получил на тест-драйв, покататься. Машина очень хорошая. Если вы об этом.
— Об этом, — кивнул он. — Жене хочу такую взять.
— Зачем? — удивился я. — Это же лимузин. Зачем ей такая большая?
— Как это зачем? — нахмурился он. — А ребенка на чем в школу возить? Это вообще ее идея.
— Ну если больше не на чем, то действительно нужна, — я был вынужден согласиться.
— А сколько стоит? — озабоченно спросил он.
— Да я точно не знаю, — пожал я плечами.
В это время горел уже зеленый, но голову он из машины не вынул и локти не убрал.
— Почти столько же, сколько Мерседес, — нашелся я.
— Да не может быть! — воскликнул он. — Да у меня "Мерседес CL-500", и что — он столько же стоит?!
Каждая новая его информация ошеломляла меня не меньше, чем его — моя.
— Я думаю да, — вздохнул я. — Сейчас опять «зеленый» будет. Я уже поеду.
— Да погоди ты! — разволновался он. — Мне что жене-то сказать?!
