Оттого и назначили боги ей иное служение – доставлять веселье и радость многим мужчинам. Оттого и гордится она сейчас, что Энкиду – красавец и богатырь – крепко держится за ее руку. Потому что впервые она не общая собственность, не храмовое имущество, а принадлежит единственному, приведенному из степи великану. А он – этот смешной великан – ее собственность и больше ничья. Хотя бы на этот день.
Она вела его по улицам города, пересекала площади и, чтобы увидеть их, отовсюду сбегались горожане. Но Шамхат, как бы не замечая всех этих зевак, гордо вела к царю своего мужчину.
– Где же твой Гильгамеш? Я скоро увижу его? – в который раз спросил нетерпеливый Энкиду.
Они уже поднялись наверх, туда, где стоят храмы – жилища разных богов. И как раз в этот миг из-за угла вышел и Гильгамеш.
Он шел один, без стражи. Нужна ли царю стража, если он идет в храм богини Ишхар, чтобы там, в ее брачном покое на расстеленном ложе встретиться с нею и от имени города вновь получить ее благосклонность.
Гильгамеша узнаешь сразу – так он огромен, силен и прекрасен!
* * *
Гильгамеша узнаешь сразу – так он огромен, силен и прекрасен!
Он вышел на площадь в дорогой одежде из тонкого хлопка, какие носили только цари, в слепящих глаза украшениях и увидел перед дверью храма Ишхар человека, такого же громадного, как он сам.
Старик, бывший раб, отпущенный на волю по причине дряхлости, слонявшийся по площадям, постоянно ищущий, за кем бы допить чашу сикеры, кроме грязной набедренной повязки да священного пояса не имеющий ничего, целовал ноги этого верзилы и приговаривал:
– Скажи, скажи нашему Гильгамешу всю правду! Вступись за горожан! Пусть и на царя снизойдет милосердие.
И разные люди поддакивали старику, о чем-то просили верхилу.
Верзила держал за руку девку Шамхат, знаменитую городскую красавицу. Ее могли бы признать самой богиней Иштар, если бы дано ей было родиться в царской семье.
– Я вижу, Шамхат, ты хорошо исполнила мою волю. Теперь отпусти руку этого человека, – сказал Гильгамеш. – Ты и в самом деле жил диким среди зверей? – спросил он у Энкиду. Почему ты не склонил передо мной голову? Знай же, в моем городе каждый должен склонять голову при появлении царя. Это – воля богов. Энкиду еще крепче ухватился за руку Шамхат. Он преградил вход Гильгамешу в храм, стоял молча, не склонив головы и глядя в глаза царю.
– Забавного парня ты привела из степи, Шамхат, засмеялся Гильгамеш. – Я мог бы приказать стражникам и его бы скоро сделали послушным. Но боги сказали, что он станет мне другом. Только как я проверю, не ошиблась ли ты, девка, того ли привела человека. Да и не перестаралась ли ты? Я ведь тебя послал привести его в город, а ты, Шамхат, говорят, весело проводила с ним время!
